Пожалуй, у Поплавского было немногим меньше тайн, чем у меня
самого.
Жизнь в очередной раз описала лихой оборот, с размаху забрасывая
события на очередной виток спирали. Но если в девяносто третьем
году моих будущих союзников собирали генералы, высшие чины
государства и главы древнейших столичных родов, то сегодня я по
настоящему мог рассчитывать только на соседей по блоку.
Три унтер-офицера Морского корпуса, едва закончившие второй
курс. Мой новый Совет безопасности. Моя крохотная гвардия — против
матерых вояк, у каждого из которых за плечами опыт в десятилетия.
Политиков, интриганов, сыскарей, Одаренных и еще бог знает кого.
Безумная, безнадежная затея.
Впрочем, именно такие мне всегда и удавались.
Поплавский устроился рядом с Камбулатом, и тот тронулся. Проехал
пару метров, опустил стекло и пижонски вывалил на дверь свободную
руку. Якобы от жары, хотя могучая система климат-контроля «Икса»
наверняка справилась бы куда лучше легкого ветерка с Невы. Из
салона послышался раскатистый бит, и хриплый мужской голос
возвестил, что нас учили жить, нас учили лишнего не брать.
Никогда не любил отечественный якобы-бандитский хип-хоп, но в
этом определенно что-то было. Как минимум — способность буквально с
половины куплета превратить двоих водоплавающих унтеров в самых
обычных девятнадцатилетних шалопаев, ухвативших от жизни солнце,
крутую тачку с музыкой, пол-багажника пива и целых семьсот
километров дороги.
«Икс» без особой спешки развернулся на перекрестке, прокатился
еще несколько метров и вдруг рявкнул двигателем, приподнял капот и
рванул по набережной на все триста с лишним лошадиных сил, унося
моих товарищей по горячему асфальту куда-то в лето.
А я остался. Шестидесятилетний старикан, обосновавшийся в
крепком юном теле, прежний обладатель которого наверняка отдал бы
все на свете, чтобы сейчас сидеть на заднем сидении удаляющейся
черном машины в окружении сумок и приятно позвякивающих пакетов. Я
лишь на мгновение ощутил отголосок того, что каким-то чудом смогло
дотянуться оттуда, где мне навсегда осталось неполных двадцать.
Дотянулось — и снова исчезло за черной пеленой, разделившей
светлейшего князя генерала-фельдмаршала Владимира Градова и
Владимира Острогорского.
— Ну, как успехи? — поинтересовался я у вернувшегося с амурных
подвигов Корфа.