Но, несмотря на всю полноту взваленной на себя власти, сделать
этого он не мог. В Совете пока еще хватало тех, кому все
происходящее активно не нравилось, а обострять ситуацию еще сильнее
не хотел уже Морозов. Кажется, репрессии, перешедшие из острой
стадии в хроническую, утомили его самого, но остановиться сейчас
было попросту невозможно. Взять власть оказалось неожиданно легко,
а вот удержать — заметно сложнее.
И ослабить поводок сейчас означало эту самую власть из рук
выпустить. И уж чего-чего, а этого Морозов делать точно не
собирался. Продержаться ему оставалось всего чуть-чуть — по факту,
до официальной церемонии венчания его сына с Елизаветой, которая
должна была состояться уже на следующей неделе.
По крайней мере, так наверняка думал он сам.
Лихо подкатить к парадному крыльцу Зимнего не вышло: Дворцовая
площадь все так же оставалась перекрытой, антитеррористические меры
никто не отменял. Так что пришлось оставить автомобиль и
прогуляться пешком.
После того, как я предъявил удостоверение, дежурный гвардеец
слегка изменился в лице, сверился с планшетом, а потом неожиданно
взял под козырек. Я кивнул, и прошел дальше, когда мне в спину
вдруг раздалось вежливое покашливание.
— Владимир, простите, — послышался голос.
Я развернулся.
— Не могли бы вы… — Кажется, гвардеец даже чуть покраснел. — Не
могли бы вы расписаться на память? — Он достал из подсумка блокнот
и ручку. — Для младшей сестренки. Она ваша фанатка.
Мои брови полезли вверх. Чего-о-о?
— Если вас, конечно, не затруднит…
Я выдохнул, снова глубоко вдохнул и кивнул.
— Да, конечно. Давайте. Как зовут сестру?
— Татьяна. Таня.
— Угу.
Я быстро вывел простенькую надпись и вернул блокнот.
— Спасибо!
— Да не за что.
Я покачал головой и медленно двинулся ко входу. Кажется, у меня
только что возникло несколько вопросиков к его благородию барону
Корфу, ведущему мои соцсети «с целью формирования положительного
имиджа», как он выразился.
Вот ведь… Нужно обязательно посмотреть, чего он там сформировал.
Потому что к такому меня жизнь определенно не готовила.
В общем, в итоге я едва не опоздал к Морозову. Пришлось даже
пробежаться, когда никто не видел. Злить председателя Совета сейчас
было совершенно ни к чему.
В кабинете он внезапно оказался не один. И уж кого, а дядю я там
увидеть никак не ожидал. Еще и в новенькой парадной форме.