– В подобных вопросах нет смысла. Тебе все равно никто не ответит, – продолжал он не менее спокойно.
Беседа становилась странной.
– Но кто-то же, наверное, засеет эти поля?
– Я в первую очередь, – ответствовал пахарь.
– А вы сможете? Мне кажется, это не под силу одному человеку…
– Конечно смогу.
Наконец мне удалось отдышаться и прийти в себя, тогда как разговор уверенно стремился в тупик. Лихорадочно пытаясь отыскать пути его развития, я задал не самый разумный вопрос:
– Вы так много работаете… Наверное, вы и соседям помогаете, когда они просят?
– Ни за что. Что бы ни произошло, я пальцем не пошевелю.
Признаться, такой ответ меня удивил.
– Почему?
– Я слишком занят.
Несмотря на мои усилия, беседа не завязывалась. Надежды больше не оставалось. Пожалуй, мне следовало уйти. Однако я предпринял заключительную отчаянную попытку и позвал его с собой. Маловероятно, но что, если он разговорится по дороге?
– Ваша жена варит суп… Вы не проголодались? Быть может, пойдем пообедаем?
– Только за тобой, – ответил хозяин.
Как-никак, это был маленький успех. Тем не менее он стоял и не двигался с места.
– Вы же проголодались? – Мне потребовалось дополнительное подтверждение.
– Разумеется. – Пахарь едва заметно кивнул.
Я не решался сделать первый шаг.
– Садовая примула во сто крат прекраснее дикорастущей, – сказал он внезапно, так и не взглянув на меня.
Наконец все встало на свои места. Полминуты я отказывался верить, потом побледнел и спешно направился в сторону дома. Мне удалось заставить себя оглянуться, лишь отойдя на две сотни шагов. Впрочем, на что я рассчитывал? Хозяин продолжал пахоту как ни в чем не бывало. Теперь можно было идти медленнее, к тому же тяжесть прозрения с каждым шагом отнимала все больше сил.
Сделав небольшой крюк, чтобы пройти мимо жены, которая работала за мольбертом с другой стороны дома, я крикнул ей: «Собирайся, мы уезжаем». Видимо, выражение моего лица было таким, что она не задала вопросов. Хозяйка встретила нас с улыбкой и плошкой супа в руках. Я прошагал мимо, будто не заметил ее.
Мы были готовы менее чем через полчаса. Признаться, собирая рукописи и раскладывая вещи по чемоданам, время от времени я с надеждой поглядывал в окно: не возвращается ли хозяин? Периодически надежда сменялась таинственным страхом. Хотя чего бояться? Я был ему совершенно безразличен. В тот же день мы с женой уехали из Японии навсегда.