Директор разливался соловьем,
реплики Аделаиды Артуровны я не слышал, но примерно представлял,
чем интересовалась дотошная проверяющая дама.
— Егор Александрович,
волнуетесь?
Тамара Игнатьевна буквально налетела
на меня, обмахиваясь листами сценария.
— А я вот волнуюсь! Как девочка,
честное партийное! — растеряно улыбнулась Звягинцева.
— Все будет хорошо! — заверил я
русичку.
— Хотелось бы! Благодарю за цветы,
Егор Александрович. Чудесная идея! Мы с коллегами оценили ваш
благородный жест!
— Это не я, это Митрич… Василий
Дмитриевич придумал, Беспалов, — сдал я дядь Васю.
— Митрич? — изумилась Тамара
Игнатьевна. — Ох, Митрич… Горбатого только могила исправит, это
точно, — с улыбкой покачала головой русичка.
— Почему?
— Как был дамский угодник, так и
остался, и как Машенька с ним столько лет душа в душу…
— Любовь, — пожал я плечами.
— Вы верите в любовь? — Звягинцева
приподняла бровь.
— Тамара Игнатьевна, а давайте
начинать? — я прижал ладони к груди. — Время.
— Время, — согласилась Звягинцева и
неожиданно мне подмигнула. — Камера, моторс. Командуйте, Егор
Александрович!
— Так точно, товарищ Звягинцева, —
улыбнулся я,
— Егор, начинаем? — воскликнула
Ниночка, вылетая из-за угла.
— Начинаем! — подтвердил я, вышел на
порог, отыскал глазами Петю Васильева и кивнул.
Мальчишка вышел из своего класса и
чеканным шагом пересек школьный двор. Поднялся на верхнюю ступеньку
крыльца и замер.
Перекрывая людской гомон, раздался
громкий и четкий голос учителя физкультуры Григория
Степановича:
— Школа! Равняйсь! Смирно!
Не ожидавшие такого приказа
школьники завертели головами, но уже на слове «смирно» выровнялись
и застыли.
Через секунду стихли все голоса, все
внимание сосредоточилось на Петре. Мальчишка вскинул руку, поднес к
губам горн, выдохнул и самозабвенно заиграл Гимн Советского Союза.
Мощная яркостная мелодия полилась над утренним селом, над полями и
лесом. Отразилась от речной глади и вернулась обратно, опустилась
на плечи людей, вызывая желание гордо выпрямиться. Одна за другой
появлялись на лицах улыбки, по-другому начинали светиться глаза.
Кто-то даже принялся негромко напевать слова, у кого-то блеснули
слезы.
— Равнение на середину! —
скомандовал физрук.
Чеканя шаг, из школьного коридора во
двор с красным знаменем вышли трое парней девятого класса.
Спустились по ступенькам, сделали круг почета и замерли лицом к
ученикам и гостям, справа от администрации и гостьи.