— Ну что вы, Егор Александрович, — я
с удивлением наблюдал, как щеки русички окрасились легким румянцем
смущения — Когда сценарий хорош, тут и репетировать в радость. Где
вы научились так сочинять? Вам на сценарном самое место. Почему
педагогика? — Звягинцева крепко пожала мою ладонь. — Неужто
сценарному искусству учат нынче в столичных институтах.
— Нет, не учат, — улыбнулся я,
пропустив мимо ушей вопрос о выборе профессии. — Самородок,
наверное. Но это не точно, — пошутил над собой.
— А знаете что, Егор Александрович?
— лукаво улыбнувшись в ответ, заявила Звягинцева.
— Что? — я чуть напрягся, но подвоха
не ожидал.
— Нравитесь вы мне, товарищ Зверев,
— русичка неожиданно мне подмигнула.
Честно, я растерялся и не знал. Как
реагировать на такое заявление.
За время работы бок о бок успел
немного узнать русичку. Женщиной она оказалась строгой, но
справедливой. И поругать, и похвалить, и шутку пошутить. А ведь при
первом знакомстве на педсовете мне показалось, что царица Тамара
станет ярым противником всех моих идей.
Самое главное, несмотря на кажущуюся
суровость и неприступность, детвора Тамара Игнатьевну едва ли не
боготворила. Мои десятиклассницы с тихим восторгом в поведали мне о
том, как проходят уроки литературы у Тамары Игнатьевны. Честно, до
сих пор пребывал в немом восхищении.
Без технических возможностей,
которые в моем времени есть даже в захудалых сельских школах самых
отдалённых районов. Звягинцева умудрялась из каждого урока
устраивать практически мини-спектакли. Ученики не просто читали
вслух по очереди. Ребята готовили сценки, разыгрывали в лицах
отрывки, читали по ролям, придумывали и разгадывали шарады.
Звягинцева умудрялась из ничего
прививать ученикам безоглядную любовь к чтению в целом, к классике
и слову в общем. Нет, не так, к Слову. Учительница литературы учила
ребят тому, как важно думать, иметь свое мнение, уметь его донести
до собеседника с достоинством.
К тому же, Тамара Игнатьевна
выписывала многочисленные литературные журналы, устраивала о
школьниками совместные чтения и обсуждения. Раз в четверть
проводила что-то вроде виртуальных экскурсий без привычного мне,
доступного в прошлом интернета.
Русичка… черт… у меня теперь и
язык-то не поворачивается называть Звягинцеву этим слегка
пошловатым, пренебрежительным словечком. Так вот, учитель русского
языка и литературы — большая любительница музеев и выставок —
привозила из своих путешествий в отпуске многочисленные наборы
открыток, репродукции, сувениры.