Потом быстро покончила с ужином и выпила чай. Интересный травяной вкус – вот тут поверю, что Кендар тащил с собой смесь для чая. В наших краях такой не привозили, но я любила новые вкусы и ароматы. Поэтому горячим напитком наслаждалась, размышляя о своей дальнейшей судьбе.
Чая оставалось на донышке, когда я вдруг поняла, что смертельно устала. Веки налились тяжестью, каждое движение давалось неимоверным усилием. Надо было переодеться или организовать какую-то постель – я была совершенно не готова к ночевке в лесу, но сил уже не осталось.
Я опустилась на софу, свернувшись клубочком и почти сразу погрузилась в глубокий сон, совершенно несвойственный мне.
Жуткая догадка пришла слишком поздно. Будь проклят Кендар Торн, и будь проклята моя глупость, позволившая взять еду и питье у незнакомого человека!
Но изменить уже ничего было нельзя: сонное зелье окончательно вступило в свои права.
– Пусть она отдохнет, Селия, не буди ее, – произнес приятный мужской голос. – Леди Морено устала.
– Да, господин.
Послышались приглушенные шаги – кто-то ступал по ковру. Скрипнула дверь, и дальше беседа звучала тише:
– Сними мерки и передай их портному. Леди не привыкла к нашему климату и ей наверняка понадобятся утепленные платья. Список мне на утверждение. Следи за ее здоровьем в первые дни – при такой смене обстановки может случиться простуда. Обо всех тревожных проявлениях докладывай мне. Также постарайся, чтобы с вечера до утра в комнате горел камин. На тебе все личные просьбы леди Морено и забота об ее благополучии. Я надеюсь на тебя, Селия.
– Я не подведу, господин. Миледи ни в чем не будет нуждаться.
– Хорошо. Если она проснется – сразу доложи мне. Нужно успокоить ее и погово…
Он не успел закончить, я вдруг закашлялась против своей воли.
– Леди Морено?
Дверь в комнату, где я лежала, снова открылась. Первой вбежала кудрявая худощавая блондинка – служанка Селия, очевидно, приставленная ко мне.
– Как вы себя чувствуете, миледи?
– Отвратительно, – скривившись, совершенно честно ответила я. – Очень бы хотела видеть господина Торна… и не того, что привез меня сюда.
Послышался добродушный мужской смех, и в комнату вошел мужчина… кархан, скорее. Его иссиня черные волосы были собраны в высокий хвост, но нарочитая легкомысленность прически не обманывала: все в облике мужчины, начиная от одежды и заканчивая сложением, говорило о том, что он принадлежит к так называемым высшим карханам стаи.