Скидывает звонок, и я просто стою с телефоном у уха, реву и слушаю тишину.
Поехать к Марии Васильевне. Ну она же тоже женщина. Ну не может же она не дать матери ребенка. Боже, что делать? Что делать?!
Бреду куда-то, перед глазами все плывет, как в тумане. Спотыкаюсь, плечом задеваю забор. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок. Кажется, сейчас просто… Вижу только узкий тоннель перед собой. Только он в фокусе, остальное все мутное и блестит как вода. Пытаюсь повернуть голову и зрение пропадает почти совсем, к горлу подкатывает тошнота.
Так давно не было мигреней. Я даже Суматриптан из сумочки выложила, черт. Если сейчас же что-то не сделаю с этим, то просто выпаду из жизни на пару дней.
– Марина, подожди, – знакомый голос, и крепкие руки хватают меня за плечи. – Ты чего? И где ребенок?
Пытаюсь разглядеть того, кто, вероятно, не дал мне выпасть на проезжую часть. Вспоминаю, что меня сюда привез мой студент. Точно, Даниил.
– Дань, аптека, – бормочу я, цепляюсь ледяными пальцами за его одежду. – Нужна аптека, или коньяк. Срочно, пожалуйста.
– Коньяк? – насупливает брови. – А вискарь не подойдет?
– Да, да, – мне нужно что-то крепкое и быстро, тогда головная боль не пройдет, конечно, но я смогу видеть и не будет острой колющей мигреневой боли.
– Пойдем, – он осторожно, обвивает мою талию рукой и прижимает к себе. Ведет куда-то. – Идти можешь? Или понести?
– Могу, только покажи куда, – треугольник вокруг губ немеет, плохо. Могу не успеть.
– Ох ты ж блядь, Марина, – в следующий момент я взмываю в воздух и оказываюсь прижатой к его груди. – В тачке есть и вискарь, и сигареты, и… Не важно.
– Сигареты нельзя, хуже будет, – говорю, невидящим взглядом смотрю по сторонам. Главное, чтобы сейчас зрение не начало появляться само, значит, не успела.
– Вот так, – подо мной появляется опора. – Садимся, ножки аккуратно. Молодцом, Марина. Держи, – обжимает мои пальцы вокруг холодного стекла. – Пей, хороший вискарь.
Не благодарю, скажу все позже. В виски сорок градусов, вроде, значит, нужно сделать глотков восемь-десять. Хлебаю, почти не чувствуя обжигающей терпкости и остроты алкоголя. Откидываюсь на сиденье и жду, поставив бутылку прямо на коленку.
– Спасибо, – говорю в пространство и, наконец, чувствую, как сзади по затылку как будто бы под кожей бегут мурашки, а потом зрение постепенно возвращается.