Крис.
Крис.
– Давай же, девочка, дыши!
Резко распахиваю глаза и вдыхаю полной грудью. Слишком много света…
Если бы не кучка врачей в белых халатах и масках, склонившихся надо мной, я бы решила, что все-таки умерла. Но то, что я сейчас чувствую, точно указывает на то, что я жива. Голова взрывается от боли, а все тело ломит и ноет. Я вернулась с того света, черт возьми. Только то, что я видела, сложно назвать раем, или адом, или чистилищем. Я ощущаю себя совершенно иначе, неуловимые изменения пульсируют в каждой клетке организма. И дело даже не во сне: он забывается, ускользает из моей памяти, но остаются чувства, что я пережила, обжигающая боль в груди, и я не понимаю, что мне теперь с этим сделать. Чувств слишком много, и они какие-то другие, необъятные, непостижимые, словно непредназначенные для моего опустевшего и давно ледяного сердца. Не предназначены для этого мира.
Это все равно что родиться заново.
— Два пятнадцать. Зафиксируйте. С возвращением, мисс Мартин. Еще бы две минуты, и смерть не была бы клинической, — произносит доктор, убирая от меня аппарат, который вновь завел мое сердце.
Зачем они меня вернули, зачем?
Не понимаю, откуда эти мысли.
Я же хотела вернуться, хотела жить ради Криса. Ради себя. Или просто всем назло.
По моим щекам беспрерывно текут слезы, и я не смогу объяснить их причину, даже если очень захочу. Меня не покидает единственная мысль: я хочу домой.
Дом…у меня никогда его не было. Даже рядом с Крисом я не чувствую себя так, словно я на своем месте.
– Я убью тебя, Мандиса,— вздрагиваю, снова заслышав знакомый голос. Кэлон. Кто такой Кэлон? Горячее дыхание обдает мочку уха, но, когда я медленно поворачиваю голову, рядом никого нет.
Я просто сошла с ума. Наверное, с таким образом жизни – это рано или поздно должно было произойти.