Драконы сдирают ковёр и тщательно осматривают стену, по стуку определяя вход.
Вы думаете, они стали искать рычаг открытия двери? Я тоже так думала, но эти двое уникальны от природы…
Филипп отошёл, разбежался и вышиб отодвигающую часть стены, с громкой руганью улетев внутрь. Сила есть – ума не надо.
– Мяу… – саркастически переглянулась с свекровью. Таразия закатила глаза к небу в отчаянии и, когда вернула взгляд обратно к двери, достала из рукава кинжал. Вот это подготовка!
– Филипп, дорогой, пусти маму вперёд, – лепечет медовым голоском драконо-мать, – я пойду по следу.
Король высовывается весь в пыли и грязи, белая рубашка превратилась в серую.
– Мама, мы сами, – не соглашается дракон, и они синхронно с герцогом достают из ножен свои сабельки. Или мечи? Похоже, всё-таки это мечи тонкой работы.
– Королева требует крови и зрелищ, – хищно произносит драконо-мама и с кинжалом наперевес как танк прёт в потайной ход. Спокойно отодвигая возмущающего короля в сторону, она смело входит во тьму давно заброшенного тайного коридора.
– Мама, только никого не убивай, – стонет ей вслед незадачливый король. – Ангелия – дочь барона, мне её надо вернуть хотя бы живой.
– Мяу-мяу, – как интересно, пойду-ка я следом.
Только двинулась в проём, как меня тут же перехватил, внезапно став шустрым и ловким, мой бесстрашный жених.
– А ты куда, хвостатая? – возмущенно сказал он, прижимая осторожно меня рукой к торсу. – На тебя полдворца охотится, чтобы убить.
– Ммммммяяяяяяяяяаааааааааааа… – что? – ошарашено задираю голову, чтобы лицезреть негодующее выражение лица короля. От ужаса забыла в него когти всадить.
– Зря оракула не отравили, – сокрушается герцог, – до чего же болтливый паразит.
Наверное, впервые я соглашусь с умерщвлением незнакомого мне оракула.
– И оставить одну нельзя, – размышляет жених по поводу моего очередного заточения в клетке.
– Уууууррррррррррр… – поставь туда, откуда взял, – душераздирающе.
– Будешь вести себя хорошо – возьму с собой, – пытается наладить со мной контакт жених.
– Мяу-мяу… – тут же соглашаюсь, мило мяукая: очень уж не хочется пропускать кровавую расправу от рук королевы-матери. Кошачье любопытство раздирает, да и посмотреть надо на будущую свекровь в действии.
– Хм, – ещё больше задумался король, и я, воспользовавшись замешательством, быстро взобралась ему на шею, всаживая когти глубоко в кожу. Брал бы пример с герцога – тот в плотном камзоле, меньше бы пострадал от моих когтей. Филипп только поморщился от боли. Рассчитывала, что хотя бы застонет.