[Сюда присоединяется и то,] что Божественное блистание и деятельность, которая есть одна, и проста, и неделима и которая благовидно разнообразится в том, что делимо, и всему раздает то, что составляет собственную [каждой вещи] природу, остается простою, конечно, увеличиваясь в делимых вещах неделимо и делимое сводя и обращая к простоте ее самой. Ибо все стремится к ней и в ней имеет свое бытие. И она всем вещам подает бытие сообразно с природою [каждой] из них; и она есть бытие того, что существует, и жизнь того, что живет, и разум того, что разумно, и ум того, что умно, сама будучи выше ума, и выше разума, и выше жизни, и выше сущности.
Еще же [до́лжно присоединить] и то, что Божественная природа через все проникает, не смешиваясь [с этим], а через нее самое ничто. Еще и то, что простым ведением она узнает все. И Божественным, и всесозерцающим, и невещественным своим оком просто видит все, как настоящее, так и прошедшее, также и будущее прежде бытия их (Дан. 13, 42); она – непогрешима, и прощает грехи, и спасает; [до́лжно присоединить] также и то, что хотя она может все что хочет, однако не желает того, сколь великое может. Ибо она может погубить мир, но не хочет.