– Погоди, ты же ему на ремонт половину суммы давала в этом году, разве нет? — Ника отставила свою кружку. — И машинку стиральную купила сразу же.
– Ну…да… — неуверенно согласилась я. — А какое это имеет отношение…
– Непосредственное! — не дала мне закончить Ника, вскакивая и начиная нервно ходить возле стола. — Ты вложилась в свое проживание, нельзя сказать, что это дом только Трофима. И просто так выкинуть тебя за дверь тоже нельзя.
– Это же никак не оформлено, — вздохнула я, — и потом, мне не приходилось больше платить за съем. Справедливо, что я тоже вкладываюсь.
– Справедливо что я тоже вкладываюсь, — передразнила она меня противным голосом, — да ни один съем жилья столько не стоит. Аренда квартиры или комнаты куда дешевле. Вот пойду к твоему Трофиму и волосенки его выдеру. Ты из-за этого ремонта тренажерку забросила.
– Абонемент дорогой, — мне хотелось спрятаться в своей кружке чая от претензий подруги.
– Сейчас-то где жить собираешься? Родители в другой город переехали, квартиру давно продали, ты все сбережения на Трофочку своего потратила. Зарплаты хватит хоть на съем?
– Нету у меня зарплаты больше, — вспомнив, с чего начался этот ужасный день, я снова разревелась.
– Тааак! С этого места подробнее! — велела Вероника и села обратно.
– Уволили меня. Велели по собственному желанию, иначе вариант по статье найдут.
– Что ты натворила-то? — Ника погладила меня по чалме из полотенца.
– Подписалась под один проект. А он провалился.
– По твоей вине?
– Нет. Ответственный был другой там. Брат начальника. А надо было виноватого найти и показательно уволить. А чего его искать, если это Костя. Но его уволить нельзя.
– А тебя, значит, можно? — подруга как-то странно на меня смотрела.
– Я работаю меньше года, меня не жалко.
– Что ж тебе так не везет-то по жизни, а? — взгляд Вероники стал таким участливым, что я разрыдалась с новой силой. Наверное, лет пять уже не разводила такой сырости. Или больше. Да я кроме как на выпускном так не плакала. Даже когда руку сломала на катке. Причем, не на льду, я до него дойти не успела, а в раздевалке.
– Ладно, хорош расстраиваться, — решительно сказала Ника, — пока можешь пожить у меня. Работу поищешь, с жильем, может, определишься.
– А ты как? У тебя же Илларион.
– Ларик сейчас пока на сборах, — махнула рукой Ника, — его еще почти три недели не будет. А мне скучно как раз. Мы с тобой в общаге жили в одной комнате, и сейчас сможем.