Вдруг внезапный шум вывел Понятовского из задумчивости. В комнату вбежали дети, ведя с собой какого-то иностранца, который, как оказалось, выразил желание видеть хозяина дома. Необыкновенная приветливость вместе с изысканной вежливостью были отличительными качествами краковского кастеляна, и эти качества унаследовали от него все его дети, в особенности король Станислав. При виде иностранца беспокойство уступило место любопытству. Странное одеяние и вполне приличные манеры незнакомца невольно возбудили внимание кастеляна. Он пригласил его в гостиную и предложил перекусить.
Когда слуги удалились, незнакомец рассказал следующее. Швед по рождению и астролог по профессии, он путешествует в интересах своей науки, а теперь направляется к великому раввину в Козениц – маленькое местечко недалеко от Волчина.
Не веря в каббалистику, Понятовский не мог удержаться от улыбки.
– Я вижу, что вы с недоверием относитесь к священнейшей и прекраснейшей из способностей человека – читать по звездам, – заметил астролог. – Чтобы рассеять ваше недоверие и в благодарность за милостивый прием, который я нашел под вашей кровлей, я предскажу судьбу всех ваших детей.
Тотчас же его окружили белокурые и темноволосые головки. Расспросив подробно о дне и часе рождения каждого ребенка, астролог предсказал девочкам блестящие партии, а мальчикам – военную славу, почести и богатство.
Вдруг тишину прорезал крик новорожденного, которого акушерка внесла к отцу. Все окружили его. Астролог бросил быстрый взгляд на ребенка и в порыве необычайного экстаза с силой воскликнул:
– Привет тебе, король Польши! Я приветствую тебя сейчас, но от тебя еще скрыты и твое высокое назначение, и несчастья, ожидающие тебя!
Как ни был предубежден кастелян против всяких предсказаний, тем не менее, как признавался он потом своей дочери, при последних словах астролога его охватил смертельный страх.
Король Станислав никогда не говорил об этом предсказании, но его старшие братья и сестры вспоминали об этом случае не раз, и каждый рассказывал его по-своему[10].
Как завидна эта способность простодушно признаваться, не боясь насмешек, в том, что на свете существуют необъяснимые вещи, а тем более такие, которых нельзя отрицать.
Да здравствует доброе старое время, когда верили всему! Сначала верили в Провидение, и это очень упрощало жизнь, затем в рай, который дает утешение в скорби, твердо верили в добродетель и в возможность воздержания от дурных наклонностей. Ведь самые остроумные писатели и прекрасные романисты тогда еще не доказывали, что подобное воздержание по меньшей мере тщетно, так как страсть оправдывает всякое заблуждение. Верили также в чудеса, в бескорыстную любовь, в самоотверженную дружбу и даже в благодарность…