Александр. Москва, 1 апреля 1821 года
Тяжелая почта еще не бывала; видно, дорогою родила; желаю, чтобы скорее оправилась и сюда явилась. Иностранных трех недостает. Царьградская, она же дубоссарская, говорили, вчера пришла, но я не верю, ибо Чумага мне обещал, что тотчас явится сказать, что пишут нового, для сообщения тебе, любезный брат. Забыл я тебе возвратить записки Тургенева вчера; вот они.
У Волкова сказывали, что король французский умер, что это известие получено с чиновником комиссариатским, приехавшим из Лейбаха к генерал-кригс-комиссару Татищеву. Ежели правда, то это большая новость. Людовику узнают цену, когда его не станет. Он царствовал мудро, и положение его было всегда критическое. Эту новость подтвердил мне Бетера, которого я встретил на улице. Говорит, что Паулуччи приглашает его к себе в Ригу, но что он ни на что не решится до возвращения сюда князя Голицына; хочет отправиться к Монтенеграм и действовать в пользу греков. Таким людям в такие минуты и играть роли.
Жена Попандопуло родила сына, у коего вместо носа – ухо на средине лица, а вместо ушей – два носа: впрочем, ребенок очень здоров и плотен. Вся семья в отчаянии, но отец в восхищении и собирается написать об этом всем ученым обществам, по совету Лодера. Он был у меня и просил приехать посмотреть на это чудо, коему не нарадуется. Каков! Прочти это нашим дамам, а там покажи им даже, что пишу, а то подумают, что ты шутишь; а как насмеешься досыта, то объяви им, что пишу это 1 апреля. Вот тебе и апрельская рыба.
Константин. С.-Петербург, 3 апреля 1821 года
Берлинские газеты вещают, что герцог Генуэзский, брат короля Сардинского, отказал корону и протестует против нового порядка или, лучше сказать, беспорядка дел. Та же газета назначает Ермолова, приобретшего блистательную славу, главнокомандующим над вспомогательными нашими войсками. В этой статье в скобках прибавляют (как известие чрез партикулярное письмо, из Вены полученное), что когда узнали в Лейбахе о миролюбном окончании дел в Неаполе, то остановлено шествие нашего войска и с сим повелением отправлен курьер, уже через Вену проехавший. Но этого курьера мы еще здесь не видали, и никто из Лейбаха не приезжал. Не знаю, правда ли о Ермолове, но он сегодня отправляется в Лейбах, и я, отделавшись, поеду с ним прощаться.