Через пятнадцать минут, я уже шла за братишкой по узкой дороге,
петляющей по каменистой местности, и наслаждалась красотами горной
местности. Я еще никогда не была в таких красивых местах. Я
любовалась красотой разноцветных камней и в основном кустистой
растительностью. Иногда то там, то тут попадались высоченные сосны,
ветки у которых начинались на высоте около десяти метров. Воздух
был одуряюще душистым и полным запахов. Я то рассматривала листья у
кустарника с кроваво-красными ягодами, похожими на маленькие
сердечки и пахнущие корицей, то бежала к цветущему приземистому
кусту и тут же отбегала от него, потому что он вонял, а под ним
лежала змея. Альмир запретил мне есть ягоды. Они почти все
оказались ядовитыми, а те, что можно было есть, оказались кислыми,
вяжущими, и я сама бы их есть не стала. Ветер то стихал, то
усиливался, гоняя по небу несколько белых облачков. Солнце сияло
ярко, но при этом почти не грело, но я подозревала, что к вечеру
лица у нас будут ярко-красными от загара. Поэтому я натянула
капюшон и старалась не подставлять лицо под едва теплые лучи
солнца.
Я пыталась разговорить братишку, пообщаться с ним на тему его
детства и того, как он жил в своей золотой клетке, но он
ограничился одним словом: «Скучно», – и больше общаться не захотел.
Он был чрезвычайно серьезен, и смотрел по сторонам так, как будто
боялся, что нас тут дикие звери могут сожрать. Эта мысль показалась
мне здравой, и я тоже стала присматриваться к особо большим кустам
и большим валунам. Но мы шли уже часа два и вокруг даже птички не
было, не то, что зверей.
— Альмир, ты чего-то опасаешься? — Прямо спросила я.
— У меня такое чувство, как будто мне в спину кто-то пристально
смотрит. — Объяснил братишка и резко обернулся, я тоже обернулась и
чуть не заорала.
На меня смотрел все тот же призрак и опять что-то пытался
сказать. Альмир помахал у меня перед лицом ладонью и спросил:
— Ты чего побледнела и застыла?
— А ты разве не видишь этого призрака? — Спросила я,
повернувшись к брату, а когда снова посмотрела на дорогу, то не
увидела призрака. — Ой, он исчез.
— И ощущение пристального взгляда исчезло! — Недовольно произнес
Альмир, — Похоже за нами призрак увязался, наверно, принял тебя за
знакомую или родственницу, вот и пристал.
— Пусть отвязывается, мне такого спутника по жизни не надо, он
жуткий! — Возмутилась я.