– Нет, что ты, я не то хотела сказать, ты меня не понял. –
Протараторила я и упустила момент, когда Альмир подскочил ко мне,
обхватил за талию и потащил к перилам моста.
– Главное, не ори, привлечешь внимание стражи, – запыхтел он,
поднимая меня над перилами. Я вырывалась, но не орала. – И не
подпускай к себе ярко зеленых червяков, это самки, они ядовитые,
ожоги будут сильные.
Альмир разжал руки, и я с воплем рухнула в воду. Погрузилась я
глубоко и оказалась в клубке этих самых слизнявых червяков, я
ощутила, как они коснулись моих ног и один из них проплыл под
сарафан и коснулся моей спины. Тут то я узнала, что могу плавать
быстро и даже очень быстро. Быстро я плаваю, когда мне страшно, а
очень быстро я плаваю, когда злюсь.
В воде у себя под ногами я увидела что-то сияющее зеленое и,
очень испугавшись, быстро оказалась на поверхности, а когда увидела
далеко впереди братца, спокойно плывущего к берегу, то разозлилась
и очень быстро догнала его. Притопив братишку, я доплыла до берега
и выползла на песок. Дыхание сбилось, но я была довольна тем, что в
одежде вообще смогла доплыть.
– Вставай! Чего разлеглась? – отфыркиваясь и откашливаясь,
проворчал братишка и подал мне руку. – Нельзя, чтоб нас тут
увидели. Пошли, надо скрыться в одном из парков и провести ритуал
поиска избранного.
Мы шли по темным аллеям парка, не прячась. Со стен крепостной
стены нас было не видно, а в самом парке никого не должно было
быть. По крайней мере, мы так думали, пока не услышали чьи-то
голоса и не спрятались за деревьями. Мимо нас прошли пятеро крепких
мужчин с кирками на плечах и с пустыми мешками в руках.
– Это кто? – Шепотом спросила я у братца и он, удивленно пожав
плечами закрыл глаза, а через минуту объяснил, – Гробокопатели. Они
ищут драгоценности, с которыми хоронили покойников и вырывают колья
у давно похороненных, лет двести назад было принято украшать колья
драгоценными камнями. Тогда еще не было башен для богатеев, и всех
хоронили внутри кургана. Теперь эти люди разрывают старые склепы в
кургане и грабят их. За такое им грозит смерть от жажды и голода на
вершине одной из башен, их тела оставят на поедание воронам, а души
их вечно будут обречены скитаться по некрополю.
– Похоже, эти парни атеисты и в посмертие не верят. – сказала я,
выходя из-за дерева и выбирая другую аллею для себя. – Может, там
никого не будет, и мы спокойно сделаем свои дела.