За окном темень непроглядная, а автомобиль, которым управляет Данила, несется в ночи. И я уже не рада, что еду в свой отель. Наверное, надо было переночевать в горах, а поутру ехать обратно, как и предлагал мужчина. Но я, фыркнув, отказалась.
Ну, а кто бы нет на моем месте?
Вот только от этих мыслей не легче. Да еще и сам Данил продолжает тянуть ко мне свои руки. Будто бы невзначай дотрагивается до голой коленки или стискивает ладонь, всего на мгновение переплетая наши пальцы. Я тушуюсь, но стараюсь усмирить свои эмоции.
Какие именно? О, Боже, их слишком много, чтобы анализировать и раскладывать по полочкам.
Четыре часа...
К концу пути я как оголенный провод, но Данила и тут не даёт мне спастись бегством.
- Спасибо тебе за этот день, Лер, - подается ближе и костяшками пальцев нежно ведет по моему предплечью.
- Кушай с булочкой, - чуть отклоняюсь я от его обжигающих прикосновений.
- Повторим?
- Что ты? – отмахиваюсь тут же, - Хорошего помаленьку.
- Да мне же не жалко.
- Нет уж, давай будем дозировать, а то я еще привыкну, знаешь ли...
- Привыкай. Я не против, - улыбается и, подцепляя край моей маечки, тянет меня на себя.
- Я против.
- Вот те раз, а я хотел тебе завтра показать самый красивый пляж на острове.
- А я хотела сказать тебе «нет», - рублю я, не обращая внимания на то, что слова вырываются из меня словно нехотя.
Черт! Паршиво...
- М-м...я сражен в самое сердце, - еще ближе притягивает меня к себе и ведет губами по моей скуле.
И неожиданно для самой себя я понимаю, что в моем животе вспархивает бабочка. А затем еще одна.
И еще...
- Я не хочу тебя обнадеживать, Данил.
«Я не хочу обнадеживать себя!», - мысленно ору я.
Он взрослый. Он опытный. А я всего лишь девчонка, которая не знает, как играть в эти игры.
- Ну, ок, - шепчет мне прямо в губы, - нет, так нет.
Затем прикусывает мою нижнюю губу, пока я вспоминаю, как нужно дышать, и наконец-то от меня отклоняется. Открывает машину. Выходит.
Я за ним.
Тушуюсь, не зная, что делать и как быть дальше. Некрасиво получилось, учитывая, что этот мужчина не сделал ничего плохого. Даже целоваться не полез.
Прикрываю глаза. Ловлю жаркий тычок в живот.
А как бы это было?
«Очнись, Лера!», - внутренне ору я сама себе, но помогает хреново. Я почему-то начинаю крутить эту мысль и так и сяк, но в голове большими буквами горит лишь неоновая вывеска: