ПРИШЕЛЬЦЫ НЕ ДАЮТ ПОКОЯ МКС, ПОСТОЯННО СПРАШИВАЮТ ДОРОГУ, НА МОЛОЧАЕВКУ.
После первой стопки, местного самогона, который оказался очень недурен, Гордон немного расслабился и решил, что поскольку является жертвенным тельцом, пить ему не возбороняется. Даже наоборот. Это его прямая обязанность – ложиться на амбразуру, ради общей цели, ради положительного исхода, их миссии.
– То есть, вы в принципе готовы к сотрудничеству, с нашим гуманитарным фондом? – спросил агент.
– На сотрудничестве мир держится. Без кооперации, сейчас – никак. – Сказал Иван Семенович. – Вы, на какой основе, желаете скооперироваться?
– А, что вы можете предложить?
– Мы можем предложить свою интеллектуальную собственность. Знания, короче. С вашей стороны, потребуется эту информацию оплатить.
– Сколько? – Спросил Гордон.
– Для демонстрации намерений, сгодится и двадцать тысяч. А, дальше будем смотреть.
– Договор нужно будет заключить. Для корпоративной отчетности.
– Это, мы не против. Правда, Мамай?
Полковник буркнул, что-то нечленораздельное.
– Вот, и полковник Мамай говорит, что тоже распишется.
Деньги, у Сесилии были. Это Гордон знал точно. Однако, его попытку, сразу отправиться, за деньгами, Ломако пресек в зародыше.
– Пока не выпьешь, никуда не пущу. Пей! А, то – договор подписывать не буду.
Когда Гордон, наполняя кабину машины винными парами, изложил руководству, ход переговоров, Сесилия Хаттон, согласно кивнула и выдала ему бланк договора и двадцать тысяч, стодолларовыми купюрами.
Вернувшись обратно в хату, резидент подписал договор и вручил Ломако деньги.
Перебирая их, «феэсбешник» вдруг насторожился и сказал:
– Франклин, тут – какой-то странный. Никак не пойму.
– Это не Франклин. – Сказал Гордон. – Это – Андреа Дворкин. Мы теперь, на стодолларовых купюрах, ее портрет печатаем.
– Ее? Это же – мужик какой-то.
– Это Андреа Дворкин, женщина, видный деятель Великой Феминистической Революции. – Бодро сказал Гордон, хотя, в душе, согласился, с Ломако, что Дворкин сильно смахивает на Франклина, и, вообще, на мужика.
– Не, так, дело не пойдет. – Сказал Ломако, придвигая к себе договор и отодвигая деньги. – Или привозите мне Франклина, или сумму в евро. Тогда и будем разговаривать. А этого, непонятно, кого, мне не надо.
НОВЫЙ ПЕРЕГОВОРНЫЙ ПРОЦЕСС В МИНСКЕ. ПРЕДСТАВИТЕЛИ ОРИОНА И АЛФА-ЦЕНТАВРА ПЫТАЮТСЯ УСТАНОВИТЬ ЛИНИЮ РАЗГРАНИЧЕНИЯ НА МЛЕЧНОМ ПУТИ.