крови. Если верить большинству прочитанных мной романов, это бы неизбежно означало смерть, потому что вампиры обязательно убивают свои жертвы. Кажется, только в одной или в двух книжках люди выживали после встречи с не-мёртвым, и то я не помню, чтобы вампиры этому особенно радовались.
– Почему эти люди боялись, что я причиню себе вред? – спросила я – просто, чтобы перевести разговор на другую тему.
– Как же, – хищно улыбнулся мой собеседник. – Вы только представьте, что было бы, попадись вам в руки что-нибудь острое…
Я покачала головой. Мне приходилось держать в руках острые предметы, и никаких опасений у окружающих это не вызывало. Или наши тюремщики боялись моего самоубийства? Но как можно зарезаться столиком или подносом, в которых мне отказали? Или чем, осколком фарфоровой тарелки?
– Для меня не составило бы труда убедить вас пустить себе кровь, – мечтательно проговорил вампир. – Конечно, вы бы перед этим подошли ближе ко мне, а потом ваша кровь потекла бы в мою сторону…
– Перестаньте! – воскликнула я. От подобных рассуждений мороз продирал по коже.
– Прошу прощения, – несколько смутился не-мёртвый. – Я просто хотел дать необходимые пояснения. К тому же, к чему впустую предаваться грёзам? Ваших сил просто не хватит, чтобы сделать из тарелки хоть сколько-нибудь опасное оружие.
Он с сожалением облизнулся. Теперь, когда я точно знала, кто передо мной и каковы его намерения относительно меня, вампир уже не скрывал жадного взгляда, направленного точно на мою шею. Как мне не хватало сейчас хотя бы крошечной косынки!
– Довольно! Не желаю больше слышать об этом!
– А я просил вас не кричать, – напомнил вампир. – Громкие звуки мешают мне слышать биение вашего сердца и ток крови в ваших жилах…
– Прекратите, пожалуйста! Это бесчеловечно, так говорить! Хватит!
– Конечно, бесчеловечно, – не унимался вампир. – И именно поэтому…
– О, прошу вас!
– Ладно, я прошу прощения. Не хотел пугать вас, успокойтесь. Но и вы, пожалуйста, обойдитесь без резких звуков. Ваша несдержанность может в первую очередь повредить вам самой.
– Повредить? – не поняла я.
– Ну да. У наших с вами друзей вполне может возникнуть впечатление, будто вы что-то значите для меня, и вас могут… – Он замялся. – Вам могут сделать больно, чтобы вынудить меня сдаться.
Я пришла в ужас.