На нем был потертый костюм голубого цвета, грязная рубашка и черный галстук, напоминающий шнурок от ботинка. Все это насквозь промокло, с манжет брюк стекала вода, образуя на полу маленькие лужицы.
Три или четыре секунды он стоял как вкопанный. Затем из его тонких зловещих губ вырвался резкий свистящий звук.
Расти, двое пьяниц и я уставились на него. Его правая рука скользнула в задний карман брюк, и в ней блеснуло лезвие финки, длинное и хорошо отточенное. Направив ее острие в сторону визжащей девчонки, он стал двигаться вперед, как паук; быстро и немного боком, а свистящий звук становился все громче.
– Эй, ты! – рявкнул Расти. – Брось-ка!
Сам он предусмотрительно оставался там, где стоял, – за стойкой бара. Не двигались и двое пьяниц. Они сидели на высоких стульях, какие можно встретить только в баре, и с отвисшими челюстями следили за происходящим.
Лицо Сэма мгновенно посерело от страха, он соскользнул под стол и исчез из виду.
Остался только я.
Дурак с ножом, да еще в припадке ярости, представляет весьма реальную опасность для всякого, кто попытается ему помешать. Но я не мог сидеть и спокойно наблюдать, как он пришьет девчонку, а по всему было видно, что именно это он и собирается сделать.
Я отбросил стул и кинулся к нему.
Рима прекратила вопить и пихнула стол поперек входа в ее кабину. Вцепившись в него, она смотрела остекленевшими от ужаса глазами на быстро приближающегося к ней мужчину.
Все это произошло в течение каких-то пяти секунд.
Я настиг его в тот момент, когда он был уже у кабины. Казалось, что он совсем меня не видит, настолько полной была его сосредоточенность на девушке.
Я ударил его в панике, не собравшись. Однако мне удалось вложить в удар достаточно силы. Он пришелся в висок и сбил его с ног, но несколько запоздал: лезвие полоснуло ее руку. Я увидел, как потемнел рукав свитера. Она отпрянула к стене и, медленно сползая на пол, скрылась за столом. Все это я видел краем глаза, так как все время не выпускал убийцу из поля зрения. Он с трудом поднялся и, обретя равновесие, двинулся вперед, по-прежнему не обращая на меня никакого внимания. Его совиные глаза были прикованы к кабине.
К тому времени когда он достиг стола, я успел собраться и был готов сокрушить его. Удар попал точно в нижнюю челюсть. Широко взмахнув руками, перевернув стол, с которого с грохотом свалилась посуда, он стукнулся спиной о стенку и сполз на пол.