– Они воспринимают нас, как шум воды, – сказала Малина.
– Да, – согласилась Маркиза, – не более.
– Вы думаете, что они глухие?! – удивленно воскликнул я.
– Зря ты заорал, мил херц, один точно повернул сюда свою ушастую голову.
И точно, эти ребята только наличием хвостов отличались от героев фильма Милы Йовович, Брюса Виллиса и их ушастых противников с томагавками.
Но вывод оказался преждевременным, здесь дело зашло еще дальше, ибо один из томагавков, прежде чем повалить на лавку третью прохиндиаду – представляете – отстегнул свой хвост, как ящерица.
– Это ящерица! – закричала Малина, и так громко, что бежать было уже поздно, если бы со страху мы не сели в их катер, и он, практически сам собой отвалил куда подальше.
– Мы сейчас врежемся в песчаную косу, которую я видела, – прошептала Малина.
– И заметь, – сказала Маркиза, что за рулем в это время стояла именно ты.
– Я? А! Тогда просто, я поверну назад.
Катер пошел в обратном направлении, как торпеда, заявленная еще в прошлом, а, следовательно, как ее остановить можно узнать только:
– Вспомнив всё! – ну, или, по крайней мере, недавнее прошлое.
Далее, они видят уже накрытый стол в ресторане на четыре персоны, где две рыбы и два блюда с трюфелями.
– Это Версаль?
Герм хотел ответить резко, но решил смягчить свой ответ до:
– Если нет туалетов – значит Версаль.
И удивительно, на торте, который стоял на отдельном столике, куда пришлось пробираться почти по колено в воде, коричневым по кремовому и розовому было написано – почти на русском языке:
– Вер-Сал.
– Это ничего страшного? – спросила Малина, – ибо мягкости нет.
– Давайте поспорим на что-нибудь, что я смогу первой попробовать на кусаемость этот торт, – сказала – что удивительно – Маркиза.
– Ты не ела горячее с трюфелями, как любит Пелевин, – сказал кто-то.
– Ху из ху? – спросила Малина, – я боюсь.
– Думала, что рыбу в духовом шкафу с веточкой то ли тимьяна, то ли розмарина травить никто не будет?
– В меня был черный трюфель с быком, – сказала Малина.
– У меня белый с фазаном.
– У меня, значит, рыба с розмарином и тимьяном вместе взятыми. Но все равно, я точно знаю, что не отравился.
– А мы?! – ужаснулись прохиндиады
– Думаю, что этот торт является противоядием, – сказал прихожанин.
Они его не видели, но кто-то явно шевелился неподалеку.
– Застрял в междометье, – захохотала Малина.