Сельское хозяйство также имело свои претензии и нашло в Законодательном корпусе благосклонных слушателей. Наши земледельцы хотели воспользоваться открытием морей, чтобы экспортировать зерно и шерсть. Вывоз зерна был запрещен во времена последних неурожаев, а что касается шерсти, Наполеон запретил вывозить не только ее, но и стада, потому что хотел добиться исключительного улучшения французской шерсти с помощью импорта мериносов. Земледельцы требовали свободной торговли зерном, шерстью и овцами, а против них выступали жители побережья, то есть Нормандии, Бретани и Вандеи, пламенно роялистских провинций. Однако доводы земледельцев были весьма убедительны, ибо если естественно запрещать ввоз иностранных товаров в интересах национальной промышленности, куда менее естественно запрещать вывоз национальных продуктов. Казалось, они были правы; и палата депутатов, согласившись с министром финансов, разрешила вывоз зерна, обложив его подвижной пошлиной, зависевшей от цены. Разрешили также экспорт шерсти, ограничившись введением пошлины на вывоз баранов.
Таковы были основные меры, посредством которых попытались осуществить переход от континентальной блокады к свободе мореплавания. Меры эти, задуманные в духе похвальной умеренности, получили всеобщее одобрение.
Король по-прежнему уверенно и спокойно рассматривал все вопросы и предоставлял действовать министрам, когда речь шла не об основах его власти или интересах эмиграции. Так, в отношении государственного имущества творилось подлинное насилие, и если бы Людовик мог, он вернул бы его прежним владельцам. В частности, он весьма неодобрительно отнесся к аресту Дара и Фальконе, авторов нашумевших брошюр. После недолгого следствия обоих адвокатов отпустили на свободу под бурные рукоплескания эмигрантов, которые навещали их и окружили заботами во время недолгого заключения и продолжали окружать заботами после выхода из тюрьмы.
Король вставал также на сторону телохранителей в их стычках с национальными гвардейцами и с армией, поддерживая их любой ценой. Не переча королю, его министры старались только предупреждать новые столкновения или исправлять их последствия, если не удавалось их избежать. В остальном Людовик предоставлял министрам действовать самостоятельно, чем они с удовольствием и занимались.