– Знаю, сам за это отсидел.
Мужик подошел к Антону, помог ему подняться, ловко закинул его в тележку. Закрыл старыми тряпками и пошагал прочь. Сопротивляться сил у Антона уже не было, и он отключился.
Глава 8
Антон очнулся от ужасной вони, тело сильно болело, глаза затекли, и он ими ничего не видел.
Сквозь пелену он разглядел черный ржавый потолок подвала. Сверху на него капала вода. Встать он даже не пытался, слышал только голоса.
– Здоровый малый, он нам пригодится.
– Ты знаешь, сколько он будет жрать? – заорал другой. – Мне свою братву нечем кормить, а тут еще убийца.
– Скунс, перестань, не по-человечески это, пущай отлежится. Потом долг ему и припишем, пущай отрабатывает.
– Сколько я должен? – прохрипел Антон.
– Пятьсот кусков.
– Да, ты что, Скунс! – откуда у него такие деньжищи. – Ты что не видишь, что он обычный мужик.
– Я все отдам, у меня есть деньги. Мне нужно домой, – сказал Антон.
– Ага, жди. Знаем мы таких, премудрых. Отдаст, на заводе что ли своем заработаешь или ты в магазине работал? – громко захохотал Скунс.
– Они у меня дома лежат, все в долларах, – тихо сказал Антон.
Раздался язвительный смех.
Больно стиснуло сердце при воспоминании о смерти Ники.
В его голове все еще не укладывались обстоятельства происходящего.
«Как вообще такое могло случиться в наше время?
Как такое вообще могло случиться с ним?
С ним, у которого всегда все под контролем.
Всю жизнь он жил по плану.
Он точно знал, куда идет и куда придет. Как?!»
Он снова и снова прокручивал в голове тот вечер. Как все так могло случиться!?
– Помогите мне, эй,– позвал он бомжа. – Я очень богатый человек, мне нужен телефон, и я верну вам долг.
– Никаких телефонов, у богатых людей есть свои телефоны.
Запахло гнилью, к Антону приблизился бомж и смочил ему губы какой-то странной жидкостью, похожей на спирт. Антон сплюнул: – Что это?
– Не бойся, это водка!
– Это не водка, это отрава,– отозвался Антон.
– Ну, чем богаты, тем и рады, знаете ли. Ну и заварушку ты там учудил, – садясь на коробки, где лежал Антон, сказал бомж. – Зачем, подружку– то свою пырнул?
– Я никого не убивал.
– Не, ну, мента понятно; че свидетелей-то оставлять.
– Я никого не убивал! – еще громче сказал Антон.
– Убивал или нет, а к ментам тебе точно нельзя. Малый говорит, что из твоих вещей там ничего не осталось, так что глухарь походу, если сам не вылезешь. Только отпечатки на оружии и ноже.