Обед был плотным и после конной
прогулки я буквально подчистил все тарелки, что мне подавали. А вот
чаем ради беседы, мы с Михаилом пожертвовали. Зря, однако.
-
Не попить ли нам чайку, Тимофей Васильевич? – задал вопрос регент,
словно угадав мои мысли.
-
Не откажусь, Михаил Александрович. Признаться, после конной
прогулки несколько переел сегодня. И чаю сейчас выпил бы с большим
удовольствием.
Великий князь, взяв со стола колокольчик,
позвонил и через несколько секунд на пороге возник лакей 1 разряда
Ефим Горский, который отвечал за покои и кабинет ещё
АлександраIII,
потом НиколаяII,
а теперь регента
-
Чаю прикажете, Ваше императорское высочество? – задал вопрос
Горский, нисколько не сомневаясь в утвердительном
ответе.
Михаил улыбнулся и просто кивнул головой.
Буквально через пару мину, мы с регентом сидели за чайным столиком
и наслаждались каждый свои напитком. Михаил красным китайским чаем,
а я практически чифиром. Ефим успел уже изучить мои вкусы. Поэтому
мне подали и моё любимое вишнёвое варенье.
Кстати, любовь к вишне перенеслась в этот мир
вместе с моей душой, матрицей или чем-то ещё, не знаю, как это
правильно обозвать. В этом мире Тимофей Аленин вишню в варенье
впервые попробовал, когда попал в первый раз на обед к купцу
Касьянову в Благовещенске. А натуральной не ел никогда в жизни. Я
же в том моём прошлом будущем просто обожал вишню и вишнёвые
компоты, которые готовила бабушка, а потом в 90-х пристрастился к
ликёрам: миндальному «Амаретто», сливочно-ванильному «Адвокат», и
немецкому вишнёвому в большой тёмной бутылке с чёрной этикеткой.
Точного названия не помню, но он был очень вкусный. Потом уже на
моём столе постоянно присутствовали датский «Creme de cerise» или
итальянский «Maraschino». Любил я себя ими побаловать на пенсии,
благо её размер позволяли это делать.
Закончив с чаем, вновь вернулись к рабочему
столу, и я продолжил доклад:
-
Так вот, дальше о партиях. Представители «Русского собрания»
создают две партии «Союз русского народа» и «Русскую монархическую
партию». У истоков «Союза русского народа» стоят врач Александр
Дубровин, художник Аполлон Майков, чиновник для особых поручений
при министре внутренних дел коллежский советник Пуришкевич Владимир
Митрофанович и главный их идеолог игумен Арсений. Среди членов этой
партии уже насчитывается много титулованной аристократии, высшего
чиновничества, немного творческой интеллигенции, но основная масса
– мелкие лавочники, мещане, купцы, помещики, монархически
настроенные крестьяне. Основной лозунг –
«Самодержавие