Айсштиль задумчиво посмотрела на меня:
— Философствуешь, Эстро? Это на тебя не похоже.
— Скажем так, — я улыбнулся, — у меня было достаточно времени в
Бездне, чтобы поразмышлять о природе вещей.
Мы продолжили путь в молчании, каждый погружённый в собственные
мысли. Впереди лежала неизвестность. Но, по крайней мере, мы
встретим её вместе — странная компания из богов, клонов и одной
очень настойчивой богини ночных желаний.
Возможно, именно такая команда и нужна, чтобы найти ответы,
скрытые за гранью.
Вечер наступил неожиданно быстро. В глубинах Великого Древа было
сложно определить время суток — светящиеся растения поддерживали
ровное сияние, создавая иллюзию вечных сумерек. Но организм
требовал отдыха, и вся наша странная компания расположилась в
просторной комнате, похожей на естественную пещеру внутри
ствола.
Лилия-один (надо будет в будущем как-то по-другому ее назвать, а
пока пусть будет так) неожиданно проявила таланты радушной хозяйки.
Она организовала нечто похожее на ужин — светящиеся ягоды, сочные
фрукты, странные, но удивительно вкусные корнеплоды, источающие
аромат свежего хлеба. Особым украшением стола стал травяной чай,
над которым Лилия колдовала с особым усердием.
— Это чай из листьев лунного папоротника, — с нескрываемой
гордостью объясняла она, разливая ароматный напиток по чашкам,
сотканным из каких-то волокнистых растений. — Он обладает
успокаивающими свойствами. Идеален после… эмоционально насыщенного
дня.
Лилия-два (та, что прибыла с Никталией) кивнула, поддерживая
беседу:
— А если добавить капельку нектара с цветков лунной медовики,
получится отличное средство от бессонницы. — Она скромно
улыбнулась. — Я наблюдала за растениями сада, они… многому меня
научили.
На первый взгляд, обстановка казалась почти идиллической —
словно не было того напряжённого момента, когда обе Лилии узнали о
своей истинной природе. Словно не было слёз, отчаяния и ярости.
Сейчас две внешне идентичные девушки с волчьими ушками просто
заботились о своих гостях, улыбались и делились знаниями о
растениях.
Но я замечал, как Лилия-два то и дело бросает тревожные взгляды
на тени, как её ушки непроизвольно дёргаются при каждом незнакомом
звуке. Лилия-один тоже не выглядела полностью расслабленной — её
пальцы слишком крепко сжимали чашку, а улыбка иногда становилась
натянутой. Они старались не подавать вида, но нервозность
проскальзывала в каждом движении.