— Папа… — прошептала Юлия, и Всеволод почувствовал, как земля
уходит из-под ног.
Он быстро наклонился, положив голову дочери на колени.
— Всё будет хорошо, деточка, я с тобой, — прошептал он,
сдерживая слёзы.
— Он… он хотел убить. Я пыталась…
— Не говори, — перебил он, склоняясь ближе… — Всё будет хорошо,
тебе помогут…
В её глазах затухал свет. Всеволод почувствовал, как горечь
заполняет его душу.
— Папа, я… — слабо вымолвила девочка, её губы дрожали. — Я… я не
испугалась…
Девочка умерла.
Всеволод поднял взгляд на неизвестного.
— Ты заплатишь мне за это!
Всё произошло так стремительно, что замахнувшийся незнакомец не
успел даже спустить курок. Всеволод мгновенно оказался перед ним,
ловко используя приём, обезоружил противника. Ружье упало на землю
с глухим ударом, а на лице незнакомца отразился ужас, он стал
вертеть головой, беспорядочно ища спасения.
— Постой, подожди! — бормотал он, а Всеволод, не желая слушать
уговоры, мощно ударил его по лицу. Очки треснули и наклонились в
бок.
— Я изобью тебя до смерти, мразь! — гремел в ярости Всеволод. —
Ты ответишь за все, что натворил!
Неизвестный, пошатываясь, пытался увернуться, но Всеволод
наносил удар за ударом. Удары сыпались, один за другим, словно
град. Лицо убийцы превратилось в кровавое месиво, а последний удар
Всеволода по силе превосходящий все предыдущие пришёлся в
подбородок и заставил неизвестного упасть навзничь. Всеволод уже
встал в победную стойку, его грудь поднималась и опускалась, как
будто на это требовались все силы мира. Однако радость победы
омрачил смех.
— Га-ха-ха-ха, вот уж не думал, что обычный таксист умеет так
драться!
Его лицо, усеянное следами сражения, светилось диким
удовольствием, а в глазах горел безумный огонь. Он словно используя
невидимые крылья, резко поднялся на ноги, и с игривой ухмылкой
произнёс:
— Какой стыд, поверить не могу, что ты ударил очкарика, да ещё
столько раз…
Всеволод недоуменно прищурился, не веря своим глазам. Перед ним,
не имея намёка на усталость и синяки, стоял тот же самый противник,
ни капли не изменившийся.
— Кто ты такой? — произнёс он, сжимая кулаки, не в силах скрыть
растерянности.
Противник, поправляя пиджак, с самодовольной улыбкой
представился:
— Том Вандом, прошу любить и жаловать!
Всеволод почувствовал, как гнев вспыхнул внутри него.