А когда войны станет достаточно, пойдёт кровавый дождь и тогда…
Что-то я не туда задумался. Меч, что ли влияет? Кровожадный
какой.
— Ну и как тебя назвать? Ангорн? Не, язык сломаешь, пока
выговоришь. — помотал головой я, в меч согласно дрогнул.
— Нарекаю тебя — Сангвис. — торжественно заявил я.
Новоиспечённый Резня радостно разразился довольно мелодичным
звоном. Не знал, что полоса металла может звенеть как колокол, эта
смогла.
Немного пошумев, меч попросился в ножны — устал. Не знаю как, но
он передал именно эти два ощущения, чем ввёл меня в ступор. Старые
ножны сгорели вместе с носителем, а новые взять было не откуда. О
чём я сразу сообщил своему приобретению. Сангвис мысленно вздохнул
и попросил сделать ему хоть что-нибудь. Оказавшись в костном
монолите, он наконец успокоился и, по ощущениям, уснул.
— Пожри меня гниль! Что за странный сегодня день? Душевное
аутодафе, перерождение меча… А дальше что, метеорит упадёт? — я
вопрошал безмолвствующее небо, без надежды на какой либо ответ.
Но, я его получил. Правда не оттуда, откуда ожидал.
— Парень, ты зачем кричишь? Всех чаек распугаешь, что тогда
Васян будет кушать? Ты лучше иди обратно, чаю попей, успокойся, с
девушкой своей по… Ой. Ну ты понял. Иди, иди уже, не шуми тут. —
из-за контейнера вышел бомж и замахал руками.
Всё бы ничего, но он был, во первых, слепой, а во вторых, в
совершенно безлюдном месте. Хмыкнув на подобную проделку
мироздания, я поспешил воспользоваться первой частью совета
“бездомного”. Всё же официальной девушки у меня не было, а Марфа на
столь высокую должность претендовать не могла. Впрочем, всё могло
поменяться в самое ближайшее время. В кармане зазвонил телефон, и
на экране высветилось имя абонента: Рахманова Екатерина.
***
— Отец, я провела предварительный анализ по делу Распутина.
— Да? И что же, каковы результаты?
— Почти треть отчуждённого имущества легко оспорить. Шуйские не
стали даже толком оформлять переход имущественных прав.
— То есть, по сути, пользуются чужой собственностью без законных
оснований. Это, интересно.
— Папа, разреши мне вести это дело.
— Но, дочка. Шуйские не последний род в нашей стране. Я бы даже
сказал, первый после Императорского. Это может быть опасно.
— Не опаснее, чем если бы взялся ты.
— Но, но, но. Я уже не молод, меня мало чем можно запугать или
чем-то повлиять.