— А давайте я пропаду. — На меня уставились два недоумённых
взгляда. — Отправите, к примеру, в отдалённый пансионат. А я не
доеду. Можно даже катастрофу какую подстроить.
— Не поверят, пока тело не найдут. — Значит надо чтобы тело
было. Желательно изуродованное до неузнаваемости. — Начал
рассуждать я.
— Пожар? — предложила матушка.
— Нет, надо чтобы совсем в фарш. — отозвался отец и выжидательно
уставился на меня. —
Хм. У нас есть спортивный мотоцикл, который не жалко?
— Найдется. А куда денешься ты? И какие гарантии, что тебя не
свяжут с моим родом? — Вон как заговорил. Уже и за родного не
считает. Хотя, чему удивляться, особенно после покушения. Мужчина
выжидательно уставился на меня, по видимому найдя предложенный
вариант более подходящим. — В Российскую Империю денусь, папенька,
— я специально выделил последнее слово, на что патриарх
поморщился.
— А гарантией будет, то, что Джозеф Ротшильд погибнет в страшной
автокатастрофе не справившись с управлением. Юноша тайком взял
мотоцикл, пренебрёг средствами защиты и влетел на полном ходу в
экспресс. Шумиха будет не слишком большой, но достаточно
убедительной, чем если бы мальчик просто пропал. — Снова пара
недоумённых взглядов. Маменька, молчавшая всё это время, посмотрела
на меня будто бы впервые видит, а папенька даже с толикой
уважения.
— Хорошо. Добраться до Франции я тебе помогу, но дальше ты сам.
И не вздумай появляться в Англии. — Ричард устало сел в кресло, не
глядя нашарил в стоявшем рядом шкафу бутыль и стакан. Взгляд,
который он на нас бросил после, говорил сам за себя, поэтому мы с
маменькой поспешили покинуть кабинет.
— Джози, скажи что это неправда? Скажи что у тебя Кодекс Света.
— Голос Маргарет дрогнул. Она выжидательно посмотрела на меня, но
предательская слезинка в уголке глаза выдавала её с головой.
— Увы, это так. — Я покачал головой и обнял разрыдавшуюся
мать.
— Но… Как же так… — Сквозь всхлипы пыталась говорить она, — Что
же теперь будет? — Я уеду. Или умру. — Пожал плечами.
— Сын, — Маргарет неожиданно отстранилась с совершенно сухими
глазами, — обещай мне, что выживешь. Обещай мне.
— Обещаю, маменька. Я обязательно выживу. — Грустная усмешка на
моих устах плавно перетекла в оскал.
— Ты настоящий Ротшильд. Что бы Ричард ни говорил. — В голосе
матушки прозвучала неподдельная гордость, а я поспешил отвернуться,
чтобы спрятать ухмылку. Эх, знала бы ты кто я на самом деле.