Пойманный потрепыхался ещё немного, что говорило о его немалой
силе, ну или о моей немощи, предпочитаю так не думать, но факт, и
явился как было приказано. Полупрозрачный силуэт мужчины застыл
передо мной, а в голове раздался потусторонний голос.
— Зачем звал, труполюб?
— Какой невоспитанный призрак. Мыслеречью пользуется,
обзывается. Надо преподать тебе урок вежливости. — я покачал
головой и призвал Кодекс. Фолиант раскрылся, прошелестел страницами
и стеганул призрака, призрачным же, кнутом. От удара силуэт
заколебался, теряя чёткость, но стабилизировался и заговорил
нормально. Без инфернальных ревербераций, как до этого.
— Исполню вашу волю, господин.
— Вот так бы сразу, а то труполюбом обзываться начал. Говори,
кем был?
— Иннокентий Боголюбов. Имел Кодекс ядов, был послан убить
вашего предка, Арсения Викторовича Распутина.
— Судя по всему, попытка была неудачной?
— Отчего ж, я же профессионал. Был. Арсений Викторович скончался
через неделю после моей кончины. А умер я подавившись тарталеткой с
икрой. Эх, такая карьера загублена. Такая бесславная кончина. — дух
быстро оседлал любимого конька всех бестелесных — причитания о себе
любимом. Впрочем, мало кто из них задерживался в нашем мире по
какой-то другой причине, кроме жалости к себе. Всё же эгоистами мы
остаёмся даже после смерти. Хе хе.
— И всё же, ты мёртв. — жёсткий тон прервал поток жалоб.
— Никто не вечен. — пожал плечами дух.
— А ты смешной. Я тебя последним съем. — в свою очередь пошутил
я, вспомнив одного знакомого огра.
— Т-ты, же не пожиратель? — Боголюбов мелко задрожал.
— Пожиратель?
— Пожиратель? — недоумённо переспросил я.
— Ты точно не из этих? — с нажимом спросил призрак.
— Точно, точно. Рассказывай давай, что за звери?
— Это не звери — люди. Тёмные маги, с особым даром, способные
поглощать саму душу. Живым они могут только едва навредить — мешет
плоть, а вот бестелесных высасывают без остатка. Странно, что ты
этого не знаешь.
— Я прибыл издалека. — пришлось ответить максимально
обтекаемо.
— Заметно. — призрак предпринял ещё одну попытку воспротивиться
Слову. Что удивительно, ему это почти удалось.
— Раз уж ты обитаешь в моём поместье, подумай, чем можешь быть
полезен. — пришлось слегка усилить контроль. Боголюбов потратил
очень много сил на эту попытку. Даже чёткость контуров слегка
нарушилась, сигнализирую об истощении. Хотя вида, засранец такой,
не подал.