Широкоплечий братишка ловко крутанулся на пятке кроссовка и
поднялся ко мне спиной.
— Мир, я тебя люблю, поговорим позднее.
— Сто-о-ой!
Он положил руку на сканер в прихожей, чтобы выйти из квартиры,
но я, почуяв неладное, ловко юркнула под руку брата и встала между
ним и дверью. Наверное, со стороны это смотрелось забавно —
маленькая, невысокая и худенькая я пытаюсь остановить парня,
который минимум вдвое крупнее в весе и выше на голову.
— Никуда ты…
Позади раздался мелодичный звон открывающейся двери. Я тихо
ахнула, так и не договорив предложение. Лицо моего красавца Ника
«поплыло». Огромный фиолетово-черный синяк сиял на скуле и под
глазом, ближе к скуле он начал желтеть. Верхнее веко припухло так,
что глаз открывался в лучшем случае наполовину. Нижняя губа
оказалась порванной прямо по центру.
— Ни-и-ик… — выдохнула я потрясённо. — Где это ты так?
В то, что его приятели-таноржцы с архитектурного факультета
могли так разукрасить, совершенно не
верилось. Коренные таноржцы в моём понимании всегда были скорее
«изнеженными интеллектуалами». Ладно бы Ник учился на изобретателя,
там встречались ещё уникумы, которые и подраться могут, доказывая
свою правоту, но брат выбрал архитектурный — это сфера дизайна и
художников, где все ребята предпочитают мериться чем угодно —
брендовыми шмотками, навороченными флаерами и гравибайками,
девочками-моделями, — но точно не силой.
Никита тяжело вздохнул, словно на его плечи опустился весь груз
Вселенной.
— Мир, слушай, можно без нотаций, а?..
— Где. Тебя. Так. Разукрасили?! — прорычала я, чувствуя, как
кровь начинает кипеть.
Моего любимого братишку кто-то посмел обидеть!
— Да какая разница? Это неважно.
В смысле — неважно?!
Я так и хлопнула глазами, чувствуя ма-а-аленькую такую
неувязочку.
— Ник, тебе череп могли прошибить, да здесь, скорее всего,
сотрясение мозга! Тебе медицинское обследование требуется! Если это
случилось на Танорге, то точно можно обратиться в полицию и
потребовать компенсацию, если на Веге, то всё сложнее, но какого
метеорита ты мне тут загоняешь…
Брат поморщился.
— Вот именно потому, что ты всегда так реагируешь, я и не хотел
тебе ничего рассказывать.
— В смысле «не хотел»?! Тебе только девятнадцать лет! Ты
ребёнок!
— Вот именно, Мирослав, девятнадцать мне уже есть! Перестань ко
мне относиться как к младшему брату! Я взрослый!