— Стойте-стойте! Куда вы?! — сиреной взревел худющий док в
белоснежном халате, но я лишь махнул рукой.
— Работать. Спасибо за помощь.
— Но… но…
— Если ещё что-то понадобится, я тебя наберу, Платон, — бросил,
не оборачиваясь, и, придерживаясь за стеночку, направился в игровую
комнату.
Уже час десять, как я вышел из «Эха». Очень надеюсь, что Слава
всё ещё ждёт, потому что мне нужно объяснение всего произошедшего.
Какого шварха Бешеная, выглядевшая целую неделю более или менее
адекватно, вдруг превратилась в последнюю суку?! Что это вообще за
дичь с нереально болезненными укусами угрей? Почему я чувствовал их
острые зубы и удары током на себе так, будто бы это было
взаправду?!
О том, что произошло в последние минуты перед выходом с карты, я
старался не думать. Слава чётко объяснил, что раздел с целью
сохранить имущество, вот только, несмотря на полумертвое состояние,
его руки на своём теле я запомнил лучше, чем любую из любовниц.
Такие аккуратные ладошки, неожиданно мягкие для юноши и тёплые даже
через синтетическую ткань игрового костюма. От прикосновений
боевого товарища становилось легче, а в его расфокусированном
взгляде мне почудилось нечто большее, чем забота.
В голове у меня нет-нет, но и всплывал один и тот же вопрос:
«Что это было?»
«Тебя просто очень хорошо контузило электричеством, вот мысли
все и набекрень», — попытался успокоить внутренний голос.
— Надеюсь, ты всё ещё на карте… — пробормотал я, надевая шлем и
активируя платформу.
…Мы сидели на черепичной крыше одноэтажного здания. На
ярко-голубом небе ослепительно сияло солнце, и где-то вдали
щебетали птицы, справа раскинулись пшеничные поля, а слева юная
длиннокосая дева в сарафане до пят пасла стадо овец.
— Оклемался? — спросил Славян, бросив косой взгляд. — На, держи
своё барахло.
Он сам сидел без боевого котелка и жевал виртуальную травинку. Я
видел его лицо. Игровое, конечно, но мимика ведь передавалась
настоящая. Ни удивления, ни внимательного разглядывания, ни
сверхзаботы…
Да не, Ален, ты сходишь с ума. Тебе
показалось.
Мальчишка небось совсем юный, вот ладони и маленькие, а всё
остальное — твоё больное воображение. Привыкай, что в
киберпространстве ты самый обычный человек и нет у тебя ни
интуиции… ничего нет.
— Спасибо. — Я откашлялся, с изумлением отметив, что собственный
голос в присутствии Славы прозвучал как-то по-другому.