— Требует он, — ворчливо хмыкаю и машу рукой. — Скажи, что я занята, Джес. Или придумай что-нибудь. Скажи, что у меня видеоконференция.
— Уже сказала, — с готовностью отвечает Джессика.
— А он что?
— Возмутился. Какая, говорит, может быть видеоконференция вечером?
— А ты ему скажи, что с китайцами. У нас с ними разница во времени.
Джес понимающе кивает и исчезает, но через минуту появляется снова.
— Он говорит, что у него срочное и важное дело. И он уже здесь, под дверью.
Со вздохом понимаю, что Асадов так просто от меня не отстанет. Где там моя маска?
— Ладно, скажи, что я через пять минут освобожусь. Нет, через пятнадцать, — кричу вдогонку Джессике и бормочу себе под нос: — Пусть помучается.
Выдвигаю ящик, чтобы взять маску и с отчаянием понимаю, что упаковка пустая. Последнюю я надела, когда ко мне ворвался Асадов. Я потом стянула ее с лица и сунула в карман кардигана, а кардиган оставила дома, когда ходила на обед.
Новую упаковку нужно взять у администратора, но в коридоре торчит Асадов.
Что же делать? Он не должен меня видеть, не должен.
У меня была мечта, я так часто себе это представляла!
Я должна была стать успешной и знаменитой. Должна была пройти мимо, не обратив на Артема внимания. Ослепительно улыбаться и принимать комплименты от толпы окружающих мужчин. Он должен был с восхищением смотреть мне вслед.
Как же его «Аля, неужели это ты?»
И мое «О, Артем, как дела? Я тебя даже не заметила! Что-то ты постарел»?
Как же моя мечта?
Я еще не стала блестящей успешной леди, а мои девочки не выросли и не победили в конкурсе красоты. Зато они выбрали себе папу...
Просто жесть.
Лихорадочно роюсь в сумке. Если бы там была карнавальная маска с детского праздника, клянусь, я бы и ее надела. Но там нет ничего кроме упаковки медицинских пластырей.
Смотрю на упаковку — другого выхода нет. Бросаюсь к зеркалу и наклеиваю несколько штук на лицо крест-накрест. Пальцы не слушаются, размазывают помаду, но я тороплюсь, потому что в дверь уже требовательно стучат.
Спасибо, что не ногой.
— Входите, — кричу, падая в кресло за столом, но мое разрешение особо никому не требуется.
— Ну наконец-то вы соизволили меня принять! — Асадов врывается в кабинет и замирает на пороге. — Что с вами, госпожа Плохая? Вас что, избили?
— Нет, конечно, — пожимаю плечами, — с чего вы взяли? Меня просто... просто я... Меня покусали пчелы!