- Это слишком дорогой подарок, милая, - стараюсь, чтобы голос не дрожал. Но как вообще такое возможно рядом с этим мужчиной? - Мы не можем принять его от постороннего!
Делаю ударение на последнем слове. Глупая попытка задеть. Пустая. Бессмысленная. И мне только кажется, будто голова мужчины слегка поворачивается в нашу сторону. Нет такого. Всему виной мое неуспокоившееся сердце.
- Ну, мамочка! Ну, пожалуйста! - начинает хныкать дочь.
А я сержусь на Давида. За то что пообещал. За то что вообще приблизился к нам. За то что меня предал и теперь стоит тут такой невозмутимый. А я воспитываю его ребенка. Интересно, какое было бы выражение его лица, узнай он?
Удивление? Злость? Обида? Но точно не радость. Именно поэтому о нашей с ним дочери он никогда не узнает.
- Давай поговорим об этом дома.
Поднимаюсь и уже хочу направиться к выходу, как непонятно откуда взявшаяся фигура перегораживает путь.
- Может вас подвезти?
Голос как из моих самых жарких кошмаров. А все тело тут же колкими мурашками покрывается. Зачем он так смотрит? Ведь у него жена. Беременная!
И хочется крикнуть. Давид, не смотри так на меня! Давид, посмотри так вновь! Эти противоречивые чувства разрывают. Но я их прячу глубоко-глубоко. На самое дно темного, сырого колодца. Туда же где уже давно валяется мое разбитое сердце.
- Нет. Спасибо. Мы на…
- Мама, я не хочу ехать на автобусе, - опять начинает капризничать Анюта.
А у меня руки опускаются. Потому что устала. Потому что нет сил бороться. Впервые я начинаю злиться на Анюту. На своего маленького зайчика. Который все эти годы был светом в окошке. И всему виной мужчина стоящий прямо передо мной.
Не говорю больше ни слова. Просто беру дочь и утаскиваю за собой. Она хнычет. Извивается. Пытается даже меня ударить. А я чувствую себя самой ужасной матерью на свете. Но даже так ни за что ни при каких обстоятельствах не сяду с Давидом в одну машину. В его машину. В салон, который насквозь пропитался им самим.
На улице вызываю такси. Денег на него катастрофически нет. Но трястись с капризным ребенком в автобусе я просто не сдюжу. Моя нервная система такого не выдержит. И что еще хуже, сорвусь на дочь. А я не хочу этого. Не хочу кричать на маленького ребенка. Ведь она ни в чем не виновата. Во всем виноват только Давид!
Почему он ведет себя так странно? Или странная здесь только я? Возможно, он и правда хотел просто нас подвезти. Не имея никаких скрытых мотивов. В конце концов что ему скрывать? А может его вообще племянница попросила. Они с Аней вроде и правда успели подружиться. Может не хотела так быстро расставаться с подругой.