Да, если бы у планеты был пуп, он вряд ли бы располагался на
звёздно-полосатой территории.
- Из какого вы штата, миссис Эльвира?
- Фром Тиксас, мистер Андре.
- О'кей, через пару витков мы должны пройти над Техасом.
Попробуете разглядеть свой дом?
- Грейт! Сэнкс, мистер Андре.
Жизнь на станции входила в некую привычную колею. Даже к
отвратительному самочувствию Ларисы как-то притерпелись, и Земля
больше не поднимала вопрос о её срочном возвращении.
Британка тем временем призналась Андрею, что она настаивала
перед генералом из ЦПК отправить с ними именно Гусакову: очень
добросовестная девушка, отлично ладит с иностранцами, свободно
говорит по-английски. То есть невольно явилась причиной её
неприятностей.
- Вы не виноваты, миссис, что лейтенант долго не может освоиться
в невесомости, - галантно возразил космонавт. - Если бы она попала
на другую станцию, адаптация проходила бы столь же тяжело.
- Иес! Но я понимаю, как есть важно для Советов… Русские
генералы желать сохранять лицо перед Европа и Ю-эС.
- Вы правы, миссис Лаура. Наверно, в следующий раз с туристами
пошлют сопровождающего, имеющего космический опыт.
- Мисс Лариса не полетит?
- Не знаю. Не мне решать. Зависит от того, восстановится ли её
работоспособность к концу вашего пребывания здесь.
Похоже, британка догадывалась, что они с Ларисой не только
коллеги. Но лишних вопросов не задавала, личные границы – святое, а
по её невозмутимому лицу мало что поймёшь. Зато американка не
стеснялась ничего и, мобилизовав едва живую переводчицу,
потребовала на сон грядущий подробного рассказа о полёте на
Луну.
Андрей оказался в сложном положении. Версию NASA о причинах
задержки челнока на Луне он знал. Но пронырливая госпожа Хильштейн
запросто могла вынюхать в Звёздном закрытые от разглашения
подробности, тем более русский с пятого на десятое начала
понимать.
Поэтому в красках рассказал о переделке марсианской ракеты,
рассчитанной только на взлёт с людьми, в полноценный корабль для
пилотируемого прилунения, об ощущениях при снижении и риске
перехода на ручной режим управления перед касанием посадочной
платформы. Лариса переводила и сама слушала с широко открытыми
глазами: по сравнению с лунным приключением ранее ей использованный
полёт Андрея на «Салют-13» с внезапно включившимся
видеомагнитофоном был преснятиной. А она даже из того сделала
классные статьи для «Известий», пусть безжалостно обрезанные из
соображений секретности космической техники, но принесшие ей
настоящую журналистскую славу. Повествование об экспромтном
путешествии на Луну, записанное из уст участника, тянет на
Пулитцеровскую премию! Тем более есть шанс, что миссис Мондейл,
первая леди-миска Америки, в виде исключения пробьёт эту премию для
журналистки из-за железного занавеса, потому что Лариса – женщина и
космонавт.