Наверняка, фотография, которую прислал ему старина Шапошников, была хорошо отфильтрована, в добавок к густому слою штукатурки. Или чем там еще современные девушки улучшают свою внешность…
В любом случае, та замотанная в банный халат, завешанная волосами лохудра, что открыла ему дверь, подслеповато морщась и сонно позевывая, не имела ничего общего с загадочной восточной красавицей, гревшей ему сердце всю дорогу сюда.
Разница была столь значительной, что он даже засомневался – а пришел ли он по адресу? Переспросил ее фамилию и имя, и только после того, как девушка оторопело кивнула, позволил себе напроситься внутрь.
Огляделся по-быстрому – стандартный номер с двуспальной кроватью и маленьким диванчиком у окна, явно не самый дешевый. Значит, и в самом деле грант получила – по-другому студентке в Анталии не поселиться даже в феврале, пусть она трижды в магистратуре.
Однако, надо было приступать к делу – всё же он не развлекаться сюда пришел... Обернувшись, Максим Георгиевич скользнул взглядом по все еще застывшей у дверей печальной лохудре… и невольно опустил взгляд ниже – на ее обнаженные под коротким халатом ноги.
И вновь почувствовал воодушевление – ножки были… идеальны. Такие, как он их себе и представлял, пока шел сюда. Гладкие, ровные и такие длинные, что наверняка их хозяйка могла закрутить их друг вокруг друга, когда сидит.
О, как он обожал девиц, которые умеют закручивать ноги друг на друга! Как увидит такую фрю в аудитории, так и взгляда отвести не может...
Хорошее настроение возвращалось – хоть что-то во внешности магистрантки Птичкиной соответствовало образу на волшебной фотографии. Даже немного жарко стало в парадном костюме-тройке.
– Жарковато тут у вас, – признался он, с трудом отводя глаза от идеальных коленок. – Позволите снять пиджак?
Девушка моргнула, притягивая его взгляд к глазам, все еще наполовину закрытым волосами. Интересно, она когда-нибудь слышала о расческе? Как ее в конференц-панель брать, такую растрепуху? Не коленки же она будет выставлять напоказ, а лицо!
Это напомнило ему, что сам он пришел проверять ее мозги, а не коленки с лицом. Совсем с толку его сбил, этот Шапошников со своей фотографией!
Встряхнувшись, Максим Георгиевич стряхнул с плеч пиджак, небрежно бросил его на стул, заваленный какими-то ее шмотками, и мельком глянул в папку, куда записал на лист ее имя-отчество, чтобы не забыть.