В просторной прихожей темные панели и мягкий, рассеянный свет. Ника смотрится здесь идеальным дополнением. Точеной статуэткой, в самой провокационной позе. Высокая грудь покрыта мурашками, живот подрагивает, а колени раздвинуты достаточно широко для устойчивости…
Мне кажется я кончу, не успев начать.
- Открой рот, - говорю достаточно строго, вступая в эту игру по ее выбору. - И дай мне свой язык.
Немедленно поднимает подбородок и раскрывает сочные губы, чуть вытягивая розовый язычок.
Охуенная.
Вздрагивает на каждый звук от моих движений.
Вот я расстегиваю пряжку ремня, пуговицу.
Молнию.
Оттягиваю резинку боксеров.
А потом перехватываю у основания член с давно уже влажной головкой и провожу по ее губам, из стороны в сторону, давлю на язык, так чтобы Ника увлажнила его еще лучше…
Мы стонем одновременно.
Я толкаюсь в горячую сладость. Неглубоко. Потому что у меня возникает другая фантазия. Ника же насаживается так, будто только мой член и ждала всю жизнь. И это настолько охрененно, что я чуть не спускаю… Позволяю себе лишь несколько движений, а потом резко отстраняюсь и перехватываю ее за подбородок, когда тянется за мной.
Провожу пальцем с силой по губам.
И давлю на затылок и между лопаток, молча, так чтобы щекой и грудью легла на пол, оттопырив задницу. Отодвигаю насквозь мокрое кружево от пульсирующей дырочки и, раскатав резинку, загоняю член по самые яйца, так что блондиночка взвизгивает, а я несдержанно матерюсь от ее тесноты.
- Будет быстро и жестко, - не то что предупреждаю, скорее ставлю перед фактом. С оттяжкой шлепаю по упругой половинке и перехватываю бедра так, чтобы было удобно насаживать на себя.
И случайно ловлю наше отражение в зеркальном шкафу.
Блять. Зря.
Я теперь не продержусь и минуты.
25. Я мужчина секс-машина, на ходу стираю шины
Первый оргазм настолько острый и внезапный, настолько невозможный, как мне казалось прежде, для моего организма, что я осознаю его только когда начинаю трястись, как припадочная, и растекаюсь тягучей лужей по плитке прихожей.
- Падать команды не было, - раздается хриплый голос. Демид пытается быть строгим и сдержанным, но не может - выдают стоны сквозь зубы и самыйдлинный, протяжный, сопровождающий несколько последних жестких и быстрых толчков на грани боли…
Я же все слышу и понимаю как сквозь вату.