Конь боевой хрипит, дрожит, бьет копытом;
Чует сердцем своим: скоро будет битва!
Всадник крепко сидит в седле, сам – спокоен;
Знает, что битва будет, Георгий-воин.
Бронь на нем, меч и копье. Божьим знаменьем
Себя он покрыл и коня, Кто-то сенью
Его незримой накрыл – крепче кольчуги.
Станут враги здесь скоро: друг против друга!
Вон, наружу ползет тварь из водной глади,
Все убивает вокруг дыханьем смрадным
Больше глядеть не будет злым своим оком!
Выдохнул – смрад, а вдохнул копье глубоко.
жене.
Когда сомнений тихая змея,
Как в сад Эдема, внутрь меня вползает,
Отличье есть ли между «ты» и «я» –
Или же нет? – порою я не знаю.
В дни ветхие, наш праотец Адам,
Восстав от сна, смотрел завороженный –
Как в зеркало – в нее, и видел там
Не отраженье, но – свою икону.
И Ева в его образе себя
Отчетливо и живо узнавала;
Еще не «ты», пока – «другое я»
Для тех двоих тогда существовало.
Прошу тебя, постой, не уходи,
Побудь еще, прекрасное мгновенье!
Все будет после: грех и липкий стыд,
И долгое, сплошное искупленье…
Все будет после, а сейчас они
Так счастливы и так неосторожны…
Шуршит змея… Пока никто из них
Не рвал плода и не сквернился ложью.