— Я уехала в Италию, только спустя три месяца поняла, что беременна. Я была ошеломлена, вернулась. Мать велела рожать, — достаточно честно призналась Юля. То есть вариант «не рожать» тоже рассматривался. — Ваня родился здоровым и крепким. Шустрым, правда. В два года даже ногу сломал.
Не уследили, что ли. Почему-то это не понравилось мне, хотя, по сути, никто ему: душевная привязка ведь не приходит так быстро, но цапнула мысль, что мой сын недосмотренным был.
— Он на дерево залезть пытался и упал, мама моя не успела, — начала оправдываться Юля. — Говорю же, шустрый.
Я скупо улыбнулся. Да, пацаны они такие.
— Ваня любит бегать, в мяч играть. С мальчишками по выходным целый день гоняет в футбол.
Я усмехнулся своим воспоминаниям. Какого-то он мне напоминает! Мы с Темычем такими же были. Я уже со старшими играл, а он, мелочь пузатая, буквально выгрыз место в нашей команде.
— Я думала не усидчивым вырастет, — пожаловалась Юля, — но нет. Может часами сидеть мастерить что-то, собирать конструктор, на планшете рисовать учится. Правда, он старенький у нас.
Я пригубил еще коньяка. Задумчиво хмурясь, искоса разглядывая скромную кухню. То, что Ваня мой, сомнений нет. Слишком похож. Я пока не знал, что с этим делать, но помогать буду в любом случае.
— Тяжелее стало, когда мама умерла. Она очень помогала. Да что там, он с ней жил фактически.
— Почему не с тобой? — спросил мрачно.
— Я тогда совмещала учебу и работу, — опустила глаза Юля. — А мама только рада была Ване…
Она тяготилась материнством — щелкнуло неожиданно. Только пока не разобрал: тогда или и сейчас тоже?
— Ваня очень хороший парень. Твоя мама хорошо его воспитала.
Юля бросила на меня тоскливый виноватый взгляд.
— Ты прав, — добавила тихо, — я не так много внимания уделяла ему. Прости… — и в руках непролитые слезы спрятала.
— Не надо, Юля, — я поднялся и к ней подсел, ладони убрал, заглядывая в мокрое лицо. — Все хорошо. Я не осуждаю тебя.
— Ты всегда был таким, — шепнула, мягко улыбаясь. — Настоящий мужчина, — и мечтательно глаза подняла. — Помнишь, как носился с моей ногой? Встречал и провожал…
— Помню, — проговорил, взглядом цепляясь за оголившееся стройное бедро. Коньяк немного ударил в голову, разгоняя кровь и жарким теплом согревая. Нет, я был трезв. Чтобы напиться мне гораздо больше нужно, но инстинкты обострились, что уж там.