— А потом к жене приходишь, детей целуешь.
У Глеба практически буквально глаза на лоб полезли от моей обличительной тирады.
— Неужели Роман отличился? — ударил сразу в цель, по больному. Я промолчала. Это лучшее, что можно сделать, чтобы не провоцировать слухов. — Знаешь, Наташа, — вмиг стал серьезным, — тебе бы я не изменял. Тебя бы я любил.
Я ошеломленно глаза отвела. Ничего подобного раньше не позволял себе. Я растерялась даже.
— Извини меня ждут… — какой-то перебор с откровениями. Только не от мужа. Ему одному сказать мне нечего.
— Поедем, прокатимся, Наталья? — снова спросил Виктор. Я на него рассеянно взглянула, затем кивнула. Не хочу оставаться в одиночестве и копаться в душе. Необходимо хотя бы казаться веселой, когда домой вернусь.
От гонок я отказалась, а вот прокатиться по ночной Москве можно. Она такая красивая. Виктор машину вел лихо, иногда пугая утробным рычанием мотора — я не очень хорошо разбиралась в спортивных авто, но этой малышке в черте города определенно мало места.
— Ты очень красивая, Наталья, — неожиданно сделал комплимент, угощая кофе из круглосуточного шопа. Виктор так разогнался на Рублево-Успенском, что мы отбросили условности и перешли на «ты».
— Спасибо.
— Можно тебя поцеловать? — Это еще неожиданней…
— Я замужем, — и руку показала. Интересно, когда брак стал досадным недоразумением? — Неужели для тебя вообще это неважно? Если у меня честь и совесть или нет? Вообще пофиг?
Он отпил кофе, на темное небо взглянул — тучи низко, звезд не видно, точно дождь будет.
— Для меня это станет важным, только если это важно для тебя, — и ко мне повернулся. — Для тебя это важно?
Передо мной мужчина, которому я нравилась. Это ведь возможность натурально отомстить неверному мужу. Готова ли я?
— Для меня важно. — Нет, пока нет. — Отвези меня домой.
До Серебряного бора ехали молча, и только когда вышла, услышала:
— Когда это станет для тебя неважным, скажи мне об этом, ладно?
Я не ответила. Только улыбнулась на прощание. В дом вошла тихо. Было темно. Только несколько настенных бра скупо освещали гостиную.
— Явилась? — Рома выступил из тени и был убийственно спокоен. Наверное, стоило бы испугаться, но я только подбородок высоко вздернула, грациозно шубку с плеч скинула и мстительно улыбнулась:
— Явилась.