Ну а я что? А я сел в медитацию и начал собирать Ци. Раз уж лиса
пока хотела остаться тут, — на мое предложение уйти она посмотрела
так, что я сразу умолк, — буду заниматься полезным делом: собирать
Ци и наполнять полупустой узел. Занялся бы и очищением, но это
требовало бы полного погружения, а я одним глазком следил за
зверюшками.
Когда Хрули зализала свои боевые раны, она села рядом
умостившись словно статуэтка древнеегипетской кошки и прикрыла
глаза, ловя всем телом лучи солнца. Морда ее казалась
одухотворенной. И если бы не приоткрывшийся глаз, который следил за
второй лисой на том берегу, я бы подумал, что она медитирует.
Скопив немного Ци, на это ушло два часа, я увидел, что Хрули уже
готова идти.
— Ну что, пошли? — спросил я.
— Ага. — взвизгнула она. Царапины на ее теле уже затянулись и не
кровоточили. Шерсть, правда, по-прежнему во многих местах была
вырвана, но главное — с ней был ее белый хвост. Напоминание
сопернице о том, кто тут ближе к новой ступени развития духовного
зверя.
Возле реки, конечно, было лучше, легче и приятнее идти, чем по
засохшим полям. Постоянно дул ветерок, наполненный свежестью, ну а
щедро росшие по берегам деревья давали приятную тень.
Хотя, надо сказать, и пыль с полей порывами иногда доносилась до
меня, обдавая лицо и заставляя кашлять. Про насекомых вообще молчу.
За путешествие по этим полям я узнал больше их разновидностей, чем
за всю свою предыдущую жизнь. Что ж, познание нового — тоже хорошо.
Кроме того, я уже мог различать по укусу, что за тварь меня
укусила. Вот сейчас был явно краснокрылый слепень — у него укус
жжётся как перцем намазанный. А вот обычная оса. Вообще уже не
ощущается. Миг боли — и всё. А вот в ногу вцепилась сколопендра.
Да, ядовитая, но не сильно. Нога просто немного опухает и немеет. А
так всё нормально.
Я вздохнул.
Что ж — это мир открытой природы, а не тепличных условий секты.
Тут всё, что не жалит — кусает, а всё, что не кусает — убивает, и
совсем не делает вас сильнее.
Но привычка — страшная сила, даже к такому я привык.
Шагая вдоль берега, я иногда ополаскивался водой и мельком
следил за тем берегом.
Словно неутомимый преследователь, словно наша тень, за нами
следовала вторая лиса и приговаривала:
— Пошла отсюда! Пошла! Белохвостая! Думаешь, пару волосков белых
выросли, так ты старше?