Просторнейшая светлая комната, громадные окна, мебель под старину. В дальнем левом углу — целое хай-тек пространство с удобным рабочим столом, компьютером, телевизором, стереосистемой и массой других, неизвестных мне штук. В противоположном от него — царство мягких игрушек. Справа от двери — кровать и книжные шкафы от пола до потолка. Настоящее «государство в государстве», а его «правительница» сидела на встроенной в оконную нишу широченной софе и, подперев ладошкой щёку, смотрела в окно.
— Александра, привет.
Светловолосая девочка в голубом домашнем платье даже не обернулась. Булатов отреагировал на это, как на нечто само собой разумеющееся.
— Где твоя нянька?
Александра пожала плечами. Ну, хоть какая-то реакция.
— Надеюсь, она не выкинулась из окна от безысходности. В этом доме чёрт знает что творится, стоит только отвернуться, — пробормотал Булатов, обернулся и уже привычно полоснул меня своим серым взглядом. — Не стойте столбом. Зайдите и закройте дверь.
Я вздрогнула от его мрачного тона и без лишних слов повиновалась.
Господи боже, куда же я всё-таки попала?..
6. Глава 6
Булатов вышел на середину комнаты, расстегнул пуговицу своего пиджака и сунул руки в карманы брюк.
— Как у тебя дела? Ты уже пообедала?
Александра помотала головой, продолжая смотреть в окно. Выбившиеся из короткой толстой косы кудряшки заколыхались у щеки. Со своего места у порога я как могла внимательно осмотрела её с ног до головы. Не похоже, чтобы страдала от истощения. Питается наверняка нормально. Хотя судить, конечно, ещё рано.
Мне было очень неловко заговаривать о девочке в третьем лице, копируя манеру Булатова, но к Александре, видимо, смысла обращаться попросту не было. По крайней мере, пока.
— Как давно Александра в таком состоянии?
— Давно, — отрезал Булатов, не оборачиваясь.
Отлично. Далеко же мы так уйдём в нашем разговоре.
— Послушайте, если вы хотите, чтобы я помогла, вам придётся пойти мне навстречу, — трусиха во мне послушно пятилась, уступая место той, которая не терпела пренебрежительного отношения к делу.
Булатов безошибочно распознал перемену тона в моём голосе, повернул ко мне свой выразительный профиль, и я на мгновение пожалела, что мы не находимся в каком-нибудь другом, безумном мире, где абсолютно бесстрашная я попросила бы его не двигаться, а куда более доброжелательный