— Моё конструкторское бюро работает в том числе в сфере ВПК. Это далеко не только оружие. По больше части гражданка. Медицинская оптика, например. Но это к делу вообще не относится.
— Но ребёнок…
— Да не смотрите на меня так, будто там эксплуатируют детский труд, а я Сашку сдать туда собирался! — рявкнул Булатов, и я невольно вздрогнула от прорезавшейся в его голосе ярости. — То, что она там оказалось, было чистой случайностью!
Как и взрыв?..
Боже мой, до чего же всё оказалось запутанно. Я искала ответы, а нашла целый ворох новых опросов.
— Саша дала понять, что вы были там, когда… всё случилось.
— Да, я был там.
— И не успели её спасти.
Его голова дёрнулась. Булатов смотрел на меня так, будто я влепила ему пощёчину.
— Она здесь. Она жива. Я её спас.
— Да, но… не спасли от психологической травмы. И на вас он тоже повлиял, так ведь? Этот взрыв. Там что-то случилось…
Булатов мотнул головой, но не похоже чтобы отрицал сказанное. Скорее пытался отогнать болезненные воспоминания.
— Послушайте, не пытайтесь заодно и мои мозги вправить. Я вам напомню, у вас одна обязанность — Сашка. Ею и занимайтесь.
— Ею я как раз и занята. А вы не то что не помогаете, вы мешаете.
Чёрные брови изогнулись в гневном недоумении.
— Запутываете меня своей полуправдой, — пояснила я.
— А я могу настолько вам доверять, чтобы делиться с вами всем без разбора? Проповедуй я такой идиотизм, и вам бы сейчас не за кем было присматривать.
Его последние слова не оставляли простора для фантазии. И не похоже, чтобы он преувеличивал. Пусть я его почти не знала, но и так несложно понять, что Булатов не из тех, кто любит приукрашивать или драматизировать. Он предпочитал голые факты.
— Ещё что-нибудь? У меня важные дела. Я не буду торчать здесь вечно.
— Я понимаю, как вас это злит, Дамир Александрович, но вы кормите меня жалкими крохами. Мне нужно больше.
Он так и вцепился в меня своим взглядом.
— Надо же, какая требовательность. И едва ли не с порога.
— Это продиктовано необходимостью.
Он шагнул мне навстречу, и мой взгляд почему-то упёрся ему в грудь. Верхняя пуговица его белой рубашки была неосмотрительно расстёгнута, открывая поросший тёмными волосами участок загорелой кожи.
— Да бросьте. С вашего появления в моём доме ещё и суток не прошло, а вы уже требуете от меня наизнанку перед вами вывернуться. Появляетесь в моём доме, вся из себя невинный ягнёночек…