– Две недели, и ты должен взлететь, слышишь? Взлететь с триумфом, с оглушительной победой, только так ты утрешь нос Вейду и заслужишь моё прощ-щ-щение.
Послышались сильные печатающие шаги в мою сторону, я отпрыгнула и вжалась в стену. Дверь с грохотом отскочила, мужчина высокий и худой, не оглядываясь, ушел из коридора. Нейтас так и не показался.
Отлепившись от стены и поморщившись от боли, я заглянула в аудиторию. У дальней стены на полу сидел Нейтас, запрокинув голову вытирал окровавленный нос.
– У тебя есть платочек или салфетка? Лучше приложить и подержать, – тихо проговорила я, подходя и присаживаясь перед ним на колени.
– Уходи.
– Ну уж нет, – кровь из носа не переставала бежать, я вытащила подол новенькой рубашки и с треском оторвала край.
– Что ты делаешь? – просипел Ловец.
– Спасаю тебя от обескровливания.
Нейтас убрал руку, я приложила ткань к носу и оглядела его лицо: разбитый нос и вспухшая скула, в остальном вроде нормально.
– Кто такая Мандарина?
– Кто?
– Ой, тебе же неудобно отвечать, молчи. Кровь уже останавливается. Знаешь, мне тоже досталось – я думала найти Вейда, попросить сориентироваться на занятиях на первое время, а он меня вышвырнул за дверь и приложил к стенке. Очень больно и обидно.
– Зачем ты пошла к нему – я бы тебе помог…
Я отняла ткань и проверила нос:
– Еще немного посиди, потом надо будет смыть кровь, ты весь измазался.
Он хотел кивнуть, но я успела обхватить его подбородок и запрокинула голову:
– Посиди так еще чуть-чуть. Значит, у тебя тоже неприятности из-за Вейда?
Нейтас горько хохотнул:
– Ну да. Чёрт. Дёрнуло его перед всей Академией тряхнуть грязным бельём.
– И из-за меня…
Он, не мигая, смотрел в мои глаза, и я заметила, какие они у него красивые, серо-голубые, удивительно чистые и трогательные.
– Я сам виноват, что оттолкнул тебя. Знал, что кроме Вейда, никого в Академии в тот день не было, и поторопился, вывалил на тебя все события. Знал, что в случае оплошности никто меня не прикроет…
– Ох, не вини себя, а то сейчас расплачусь от жалости к себе, – я криво улыбнулась сквозь набегающие слёзы.
Нейтас поднес руку к моему лицу и аккуратно стёр пальцем предательски скатившуюся каплю.
– Я помогу тебе, как и должен был.
– А я помогу тебе, хотя две недели и Мандарина – это слишком жёсткие условия, – шмыгнула я носом и мы с ним рассмеялись.