– Наверное, нужно писать помельче, – задумалась я, обеспокоенная конечностью отведенного мне пространства.
Отец, который уже спускался по узкой лесенке, снова рассмеялся.
СОНЯ, НАСКОЛЬКО МОГЛА, облегчила для меня тяготы взросления, но перемены в моем теле все равно привлекали внимание окружающих. К седьмому классу я окончательно созрела. Моя стройность никуда не делась, но я выделялась среди сверстниц высоким ростом, наличием груди и округлостью фигуры. Мои одноклассники в это время еще оставались детьми. Тара считала, что мне ужасно повезло, доставала меня крайне интимными вопросами и один раз даже попросила разрешения примерить мой бюстгальтер, чтобы «понять, каково это – быть женщиной».
Поскольку я была единственной девочкой в семье, мой гардероб не отличался большим разнообразием. Я донашивала за братьями футболки и потертые джинсы – а другого ничего и не было. Отцу просто в голову не приходило купить мне что-то новое, а меня это не слишком волновало, поэтому я не просила. Из того белья, которое купила мне Соня, я выросла за первый год и, если бы тетя Луиза не взяла на себя обязанность время от времени обеспечивать меня необходимыми вещами, не знаю, что бы я делала. Мальчишеская одежда кое-как маскировала особенности моей фигуры, но я все равно сутулилась, стараясь казаться меньше ростом и скрыть грудь. Меня одолевали застенчивость и неловкость.
В какой-то момент я начала слишком близко наклоняться к нотам, что мешало мне держать осанку за инструментом. Соня заметила это и отправила меня к окулисту. Разумеется, мне выписали очки для чтения и игры на фортепиано, но носить их приходилось постоянно, поскольку книги были со мной всегда. Я говорила мудреными словами и могла ни с того ни с сего выпалить какую-нибудь глубокую мысль. Полагаю, сверстники считали меня очень странной.
С седьмого класса начиналась средняя школа, и я была рада оставить позади начальную, надеясь затеряться среди взрослых ребят. Но оказалось, что меня ждала новая пытка. К средней школе относились классы с седьмого по девятый, к старшей – с десятого по двенадцатый, и все мы добирались на учебу в Нефи на одном автобусе. Я ненавидела эти поездки. Мой брат Джонни заканчивал школу, когда я перешла в седьмой класс. Отец почти каждый день разрешал ему брать Старину Брауна (наш древний фермерский пикап), потому что брат играл в нескольких школьных командах и после уроков часто оставался на тренировки. Иногда Джонни мог меня подвезти, но чаще всего он предпочитал взять с собой друзей, так что места для сестренки у него не оставалось. Автобус же ехал медленно, толпа школьников шумела, все толкались, иногда дрались, но больше всего я ненавидела искать свободное место.