над экраном.
— Скрепыш, чего он?
Скрепка почесал палочной рукой в
затылке — правда, там была пустота, так что я видела его руку
сквозь его же лицо.
Скрепыш:Выполняй
задачу!
Кузя присел и — дал дёру!
— Да что они тут все, сговорились что
ли?! — заорала я на весь склад, разгоняясь на роликах, чтобы
догнать юркую тварь.
Перехватить её так и не удалось —
зараза скакала по верхним полкам, так что встретились мы только у
всё того же углового стеллажа.
— Тебе тут мёдом намазано, что ли?! —
орала я, тряся Кузей в воздухе. — Ты какого чёрта задачу не
выполняешь?! Сдам в металлолом!!!
— ПИЛИК!!! — истошно верещал
Кузя.
Где-то наверху что-то зашуршало и
щёлкнуло. Я огляделась, но не поняла, что это было. Однако,
наверное, вести себя, как бешеная мегера, не стоило, мало ли какая
тут шумоизоляция.
— Так, Скрепка, либо ты
вразумляешь эту заразу, либо я за себя не отвечаю! Как вообще
работать в таких условиях? Этот датчик, может, как-то ещё считать
можно? Если уж они сделали коробки, которые сами анализируют
сохранность содержимого, почему не сделать им датчики, читабельные
для людей, а не только для всяких… членистоногих?!
Скрепыш:Потому
что он не просто сохранность считывает, а подробно, что именно
поломано. Иногда можно заменить маленькую часть или… Ладно, понял,
понял, сейчас. Открой ему заднюю панель и вставь туда
палец.
— …Ты это сейчас
серьёзно?
Скрепыш:Разъём у
него там для прямого доступа к мозгам, чего ты?
— А, ну если у него мозги в жопе,
тогда всё понятно.
Я вздохнула и сделала, как Скрепыш
велел. Глаза Кузи, кажется, увеличились вдвое, и он жалобно
заскулил. Но нет пощады диверсантам!
— Кто плохо себя ведёт, тот попадает
к проктологу, — мрачно сообщила ему я и злодейски засмеялась. С
учётом моего синтетического голоса получилось так жутко, что самой
стало стрёмно. Ещё и наверху опять что-то хлопнуло, как форточка от
ветра.
Интерлюдия 2
Фома Вадимович Благонадёжин закрыл
смотровое окошко и почти упал на стул. Трясущимися руками он
нашарил на полке сбоку липкий бутылёк, отвинтил крышку и присосался
к горлышку. Крепкий напиток вышиб дух, так что Фома Вадимович
занюхал рукавом и немного посидел так, скрюченным, пока не
полегчало. Тогда он убрал бутылку и вытер слёзы вместе с холодным
потом.
Благонадёжин проработал на этом
складе уже тридцать лет наладчиком МАРов. Работа была непыльная,
платили неплохо, к тому же ему предоставлялась личная мастерская,
где никто не смотрел под руку и не проверял, чем он тут занимается
и что держит на полках. Чини роботов вовремя — и будет тебе
счастье, а Фома Вадимович пил аккуратно и себя не запускал, ибо
воспринимал свою фамилию очень серьёзно.