— Потом. Давай поспим сейчас.
— Я не хочу спать, — сестра потерла глаза кулачками.
Села перед ней, сняла обувку, подняла на руки, и понесла в спальню. Заснула Диана до того, как я положила её на нашу кровать. Постояла над ней пару минут, и пошла на кухню. Ненавижу это место, и домом не считаю, но это не повод жить в свинарнике. Я включила музыку на минимальную громкость, и занялась уборкой. Загадят, конечно, как вернутся, но хоть денёк здесь будет чисто.
Отдраила холодильник, плиту, смыла с кафеля брызги жира от нелюбимых мной котлет, которые вечно жарит мама, и музыка, льющаяся из моего телефона, оборвалась. Вместо нее раздался звонок.
«Ангелина. Работа» — увидела я на дисплее. Быстро смыла с рук пену, и приняла вызов.
— Алло.
— Привет. Люба, скажу как есть, без лирических отступлений — приходи за расчётом. Ты у нас больше не работаешь. На карту перекинуть не смогу — мониторят нас, так что до трех утра приходи в клуб.
Вот черт! Что я сделала-то?
— Почему? Из-за того, что я вчера ушла? Так меня чуть не арестовали. И явно после рейда мы не работали, ведь так? Я же не прогуляла смену? — напустилась я.
— Почему? Меня не просили держать это в секрете, так что скажу — на меня надавили. Либо я тебя увольняю, либо мне организовывают ежедневные проверки и еженедельные рейды. А ты у нас не работник года, выбор был очевиден, — устало проговорила Ангелина. — В общем, жду тебя сегодня до трех утра. Пока.
Я опустила телефон на кухонный стол. И, нет, я не расстроилась. Я в ярости.
— Руслан, — прошипела, сжав кулаки так, что ногти в кожу впились. — Ну я тебе устрою сладкую жизнь!
***
Тяжела и незавидна жизнь матери-одиночки. Я хотела отправиться к Руслану немедленно, запал ярости требовал немедленного выхода, но у меня Диана. Не я её рожала, конечно, но с первых же дней именно я с ней возилась, и чувствую себя не сестрой, а матерью.
А Дианка спит. Бросить её одну не могу, будить и тащить на разборки — тупость. Но злость-то кипит, а характер свой я сдерживать не привыкла. Отошла от спящей сестры, вернулась на кухню, взяла граненный стакан отчима, из которого он хлещет водку, и шандарахнула его об пол. От души. На счастье.
— Мстительный ублюдок! — ругнулась, вспомнила все маты, которые слышала, и выдала их сквозь зубы.
Нет, ну какой же он мудак! Захотел меня трахнуть потому что я его опустила с «полшестого». Я не дала, и решил отомстить. И, черт, работу-то я найду, неквалифицированные сотрудники много где требуются, но я ненавижу собеседования. Вот от всей души. Для меня это унизительно — ходить, клянчить работу, за которую в итоге копейки платят, зато имеют на этой самой работе во все места.