Виктор Бейлиш не любил, просто не выносил, когда что-то шло не по плану. А в последнее время это касалось практически всего. И полоса его неудач началась именно с проклятой Кровавой ведьмы. Альфа плохо контролировал своего зверя, так как находился в вечном напряжении и раздражении. А внутренний оборотень так и ждал любого подходящего случая вырваться на свободу, чтобы полакомиться еще живым мясом.
Виктор тяжело выдохнул, устав от всего происходящего. Неторопливо налил себе в стакан виски на два пальца, посмотрел, как красиво играет янтарная жидкость на свету, и только потом осушил его залпом и спросил:
— Хочешь сказать, что за несколько дней своего побега она нашла могущественного покровителя в незнакомом ей мире?
— Неосознанно. Но скорее так и есть, — Юлиан наблюдал, как хозяин с раздражением прикрывает глаза, и быстро добавил, — она не может находиться около своего «оберега» круглосуточно. Мы её выследим. Я лично займусь этим.
Виктор пренебрежительно смерил ведьмака взглядом.
— Проваливай, — рявкнул он.
***
Мелоди
Мне не нужно было смотреть на календарь, чтобы знать, что скоро полнолуние. Я чувствовала его приближение каждой клеточкой. И если обычный оборотень встречает его с долгожданным трепетом, ведь в эти сутки сила и мощь волка усиливается, то я пребывала в страхе. Особенно сейчас, когда придется пережить очередное полнолуние в не дома и испытать все прелести недообращения, не выдавая себя.
Поводов волноваться сейчас и впадать в панику не было, по крайней мере, около полутора суток. Поэтому, надев шорты с майкой, я смелыми и решительными шагами направилась на кухню перехватить что-нибудь поесть.
В общей гостиной нового соседа не оказалось. Это прибавляло уверенности. Что за бред? Почему я должна стесняться и прятаться от какого-то малознакомого парня. Много чести. Но все же неуверенность присуще молодой и неопытной девушке в общении с противоположным полом давала о себе знать.
Я прожила в гордом и в принципе привычном одиночестве почти полторы недели, и за это время мои запасы еды исчерпались. Оставалось лишь треть пачки гречневых хлопьев. Они были на вкус как пережеванная газета и чувство насыщение от них почти нулевое. Сейчас даже мои вечно переваренные макароны и субстанция в жестяных баночках, которая называлась тушенка, вспомнилась с теплотой в желудке.