Затылок пульсирует от боли. Прямо в лицо продолжают быстро брызгать холодные капли, а ступнями чувствую вязкое тепло от соуса. Внезапно писк, как и мелкие брызги, прекращаются. Наступают звонкая тишина, в которой слышно наше громкое дыхание.
Это было…Это было потрясающим!
Наша битва - яркая вспышка, наполненная адреналином, азартом и обоюдным безумием.
Кухня теперь походила на настоящее поле боя. И если раньше я думала, что на ней творился бардак после приготовленной пищи, то я ошибалась. Вот сейчас она была по настоящей грязной! К прошлому бардаку прибавился разлитый томатный соус на полу, местами он попал на кухонный гарнитур, мука, смешавшись с водой, превратилась в склизкую массу с комками на поверхностях, и остатки продуктов лежали по полу.
Как и мы.
— Какой у тебя там дальше пункт в плане? Мне понравилось, — сказала я, тяжело дышав.
Лео усмехнулся и заключил:
— Ты ненормальная, львица.
Несколько секунд мы молчали, а после разразились безумным хохотом. Мокрые, грязные, но такие счастливые.
7. Глава 5
Наступило негласное перемирие.
Если план Лео заключался в том, чтобы свести меня в могилу быстрее моего папаши, то у него это хорошо получалось. Почему-то все прелести и любовь к жизни он решил показать через спорт, который, как оказалось, я терпеть не могу.
Утренние пробежки в пять утра – ад, придуманный моим соседом. Не знаю, почему ему не спалось в самые сладкие и крепкие часы сна, но меня буквально выталкивали из мягкой теплой кровати уже в половине пятого. Я спала буквально на бегу, а Лео удивлялся, почему спустя почти час бега мое не подготовленное к таким нагрузкам тело не устало. Конечно, я не могла ему рассказать про выносливость оборотня, да и он не заострял на этом внимание.
За полторы недели экспериментов и привития у меня любви к спорту, я научилась ездить на велосипеде, рассекать на роликовых коньках и даже могу проехать по прямой пару метров на сноуборде, не упав. Я гордилась собой, хоть и ворчала всё время, пока Лео старался меня чему-нибудь обучить. А он лишь улыбался на недовольства и крики о новых ссадинах и синяках.
Но ради чего я терпела и готова была и дальше давать свое тело на растерзание – кружка какао. Я влюбилась в этот сладкий горячий напиток, который заставлял рецепторы на моем языке взрываться фейерверком. Лео готовил его для меня каждый раз, когда мне удавалось освоить что-то новое. Я с охотой принимала его поощрение.