Когда Петру идет семнадцатый год, отец принимает решение отправить его на службу.
К горю матери, отец не откладывает своих намерений в долгий ящик, а принимается писать письмо будущему начальнику сына. Мать с удивлением замечает, что письмо адресовано вовсе не князю Б., а кому-то другому. На ее вопрос отец отвечает, что не собирается отправлять сына в Петербург: «Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он служа в Петербурге? Мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон!»
Вскоре Гринев к великому своему разочарованию узнает, что его отправляют не в Петербург, а в Оренбург. Напутствуя сына, отец говорит: «Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся;
на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье с нову, а честь с молоду». Дав на дорогу сыну лисью шубу и заячий тулуп, а также отправив с ним в качестве провожатого Савельича, мать со слезамипровожает Петрушу.
По приезде в Симбирск Гринев от нечего делать знакомится в трактире с ротмистром Зуриным, который там играл на на бильярде. «Он играл с маркером, который при выигрыше выпивал рюмку водки, а при проигрыше должен был лезть под биллиард на четвереньках». Зури предлагает сыграть и Гриневу, но тот по неумению отказывается.
Тогда Зурин приглашает Гринева отобедать вместе с ним чем бог послал, «по-солдатски». Гринев с охотой соглашается. Зурин много пьет и потчуетгостя, при этом говоря, «что надобно привыкать ко службе». Он рассказывает армейские анекдоты, от которых Гринев «со смеху чуть не валялся». Из-за стола они встают совершенными приятелями. Тут Зурин вызывается выучить Гринева играть на биллиарде. «Это, – говорил он, – необходимо для нашего брата служивого. В походе, например, придешь в местечко – чем прикажешь заняться? Ведь не все же бить жидов. Поневоле пойдешь в трактир и станешь играть на биллиарде; а для того надобно уметь играть!»
После нескольких уроков Зурин предлагает играть на деньги, «по одному грошу, не для выигрыша, а так, чтоб только не играть даром, что, по его словам, самая скверная привычка». Гринев соглашается, а Зурин приказывает подать пуншу и уговаривает его попробовать, «повторяя, что к службе надобно привыкать; а без пуншу, что и служба!»