Нда. Утомился. Две реальности смешались как стеклышки в
калейдоскопе.
Много событий, много людей. Рокеры на ложках в косоворотках.
“Пиночеты” вон внизу пиратским флагом размахивают.
В этот момент Надя подошла к микрофону, и шумные зрители начали
затихать.
Ева прижалась ко мне боком и сжала мои пальцы своими.
Я слышал “Темные тени” уже очень много раз. В самом разном
звучании, включая обычное пение на кухне под гитару и притопывание
вместо ударных. В хороших колонках, в хрипящих дровах, в нашей
берлоге, в “Фазенде”, на улице, и в сельском клубе. Я давно знал
все слова наизусть. И мог повторить их, даже если меня разбудить
посреди ночи.
И все равно песня не стала чем-то само собой разумеющимся. Перед
глазами мелькали вместо видеоклипа яркие картинки воспоминаний. От
самого начала, когда я сам ходил по сцене в картонной маске,
изображая некую нечисть тогда, на “Масленицу”. И до мрачного
готического зала столовой в Онске.
И басовые “шаги” неизменно отзывались ритмом где-то глубоко
внутри.
Песня стала больше, чем песней. Она обросла таким множеством
смыслов и значений лично для меня, что…
Я тряхнул головой и посмотрел вниз, на зрителей. Над головами
взметнулись огоньки зажигалок и искрящиеся палочки бенгальских
огней. Ну да, “котлы” конечно, не дворец спорта. Сколько тут сейчас
людей? Тысяча? Вместимость зала – человек шестьсот, но набилось-то
тут много больше, никто же не считает, сколько технически можно
напихать людей в пространство между рядами, в боковые проходы, на
площадку перед сценой.
И по билетам не посчитаешь тоже. Из-за вот этих самых умельцев
хитрожопых, которые подделывать входные резво научились. Но как раз
из-за этой тесноты казалось, что людей бесконечно много. И все они
подпевают хором на припеве, топают на шагах и покачиваются в едином
ритме.
Круто, блин.
Первый настоящий хит.
В рамках одного города, но что это меняет? Вот конкретно здесь и
сейчас я вижу то, что вижу. Кто знает, что происходит где-то там, в
другом месте?
“Пятеро слепых описывают слона”, – подсказал внутренний
голос.
Спорить сам с собой я не стал, ясен пень. Хотя у меня уже
появились некоторые сомнения в правильности метафоры по отношению,
например, к этому фестивалю.
Странно, да.
Здесь, в девяностые, не было мобильной связи, как я привык. Но
почему-то это не вызвало бесконечного вала накладок и косяков, как
я опасался. И цельная картина вполне так наблюдалась, хоть и в
общих чертах, без мелких деталей. Я даже в какой-то момент подумал,
что на самом деле здорово переоцениваю значимость этой самой
моментальной связи. Нормально и без нее все работает… В каком-то
смысле – меньше знаешь, крепче спишь.