Она залюбовалась им. Идеальное орудие для изощренных пыток. Недостаток у него был только один — одноразовость. Стоило только защелкнуть на шее у жертвы и все. Снять его было невозможно, проще отрубить голову. Но даже если отрубишь, использовать повторно не удастся.
Поэтому она колебалась. Ошейник был прекрасен в своей жестокости, но Мелена готовила его для кхассера, а тот улизнул из-под самого носа. И теперь ей надо было решить, а стоит ли тратить уникальную вещь на мужчину, который мог оказаться обычным путником?
Вспомнила его надменный профиль, взгляд полный превосходства и широкие расслабленные плечи, когда он сидел в камере с таким видом, будто прохлаждался в парке на берегу реки.
Стоит…
Осталось только надеть его на могучую шею Маэса. Что-то подсказывало, что он будет против.
Решительно сунув ошейник в карман, она поднялась, ногой задвинула ларец обратно под кровать и вернулась в подземелье.
— Подойди ко мне!
Темные брови, насмешливо выгнулись. Мол, заставь меня, если сможешь.
Скрипнув зубами, она ударила рукояткой плети по прутьям.
— Я сказала, подойди!
Мелена злилась, оттого что ей не удавалось держать на лице привычную маску невозмутимой стервы. Разлад внутри нарастал все сильнее, и с немалым удивлением, она заметила, что у нее дрожат руки.
Маэс легко поднялся с лавки, и медленно подошел к ней. Тяжелым взглядом он уставился на нее сверху вниз и ждал, что будет дальше. Их разделяли только железные прутья, которые на его фоне казались хрупкими и ненадежными.
— Просунь руки, — отдала очередной приказ.
И снова он не торопился его исполнять. Чуть склонив голову, хищно прищурился, пытаясь понять, что она задумала.
— Руки!
Наконец, он подчинился. Тогда Мелена сняла с пояса тяжелые наручники и сковала его руки через прутья, так чтобы он не мог втянуть их обратно. От случайных прикосновений перетряхивало. Кожа у него была горячая, а на широких, крепкий запястьях Мелена и вовсе зависла. Его сила была слишком очевидной и вызывающей, от нее перехватывало дыхание, и ломило за грудиной.
Наваждение какое-то! Сердито тряхнув головой, Мелена его отогнала и кивком указала тюремщику на замок.
— Открывай.
Он молча снял с гвоздя тяжелую связку ключей, нашел нужный и отпер скрипучую дверь, тут же распахивая ее перед Меленой.
Испытывая неуместную робость, та вошла внутрь и остановилась за спиной у мужчины. Его плечи были напряжены, голова чуть опущена. Казалось, что весь он стянут, как пружина, заведен до предела и в любой момент готов сорваться.